Венера

- Я мог стать ученым,- наконец заговорил он, оглядываясь на опаленную поверхность Венеры.- У меня далеко не блестящее образование, я не учился и не преподавал в университете и не имею степеней. Я закончил технический колледж. Стал работать, когда мне еще не было двадцати. Я учился жить и не собирался получать степень доктора наук.

Мне нечего было ему ответить. Наконец его взор упал на меня.

- Но ничего, когда денежки твоего отца будут у меня в кармане, я получу любое образование, какое только захочу. И тогда я вернусь на Венеру с чисто научной экспедицией. Я освою и исследую этот мир, как он того заслуживает.

«Очарованный Венерой»,- пронеслось у меня в голове. Наконец я это понял, пришел к этому, как к неизбежному выводу. Я пытался играть роль планетолога, а он по-настоящему был очарован этим жутким миром. Он влюбился в странную и загадочную, зачарованную Венеру.

И этот же человек, романтик, навлек на меня гнев экипажа, этот же человек высмеивал и «подставлял» меня на каждом шагу.

- Не понимаю вас,- пробормотал я. Он вскинул бровь.

- Не понимаешь, потому что я восторгаюсь этим враждебным миром? Мне, каменной крысе, бродяге с астероидов, не пристало, наверное, приходить в эстетический восторг? Думаешь, только ученому, дипломированному специалисту, положено восхищаться всем новым и неоткрытым?

- Дело совсем не в этом,- покачал головой я.- Вы, очевидно, по всем признакам, человек интеллигентный, и все же ведете себя как мужлан неотесанный.

Он расхохотался.

- Что ты можешь знать о мужланах?

- Ну, например, что вы недавно выставили меня на смех перед командой.

- Ах! Так вот какие мы чувствительные?

- Не понимаю, как после этого вы можете приглашать меня разделить ваши чувства по поводу восхищения планетой.

Он выключил экран, хмурясь.

- Мы здесь не за тем, чтобы восхищаться. Мы прилетели сюда, чтобы найти останки твоего брата и получить деньги, обещанные твоим отцом.

Я не сразу пришел в себя.

- Но только что вы говорили совсем другое.

- Не путай мечты с реальностью,- оборвал меня он. И несколько смягченным тоном добавил: - Может быть, когда-нибудь потом,- мечтательно пробормотал он,- когда я вернусь… Так или иначе, мы - первые.

Я покачал головой. Этого человека сразу не раскусишь.

- Что же касается моего поведения на мостике,- продолжал он,- то я лишь пытался спасти тебе жизнь.

- Спасти мне жизнь?

- Ведь команда считает, что ты - мой шпион.

- Благодаря вам!

Он взмахнул рукой в воздухе, как будто отгоняя надоедливое насекомое.

- Теперь у них возникнут сомнения. Не может же такой кретин быть агентом!

«Превосходно,- подумал я.- Теперь я еще и кретин».

- А вот в каюту тебя приглашать точно не следовало. Это наведет на подозрения. Так что больше на мое гостеприимство не рассчитывай.

- Понимаю,- промямлил я.- Я считаю…

- Да. Я не должен был приглашать тебя в свою каюту, но просто не мог наслаждаться этим великолепным зрелищем в одиночестве. Мне надо было разделить свой восторг хоть с кем-нибудь, а Маргарита сейчас спит.

Не успев пройти половину коридора, я серьезно задумался, откуда это Фукс мог знать, что Маргарита спит.

МЯТЕЖ

Встреча с Фуксом навела меня на важные мысли. Меня считали планетологом, и все же я сделал слишком мало, чтобы оправдать это звание.

Приборы, которые я взял на борт «Геспероса», чтобы удовлетворить исследовательский интерес профессора Гринбаума и Микки Кокрейн, делали все автоматически. Мне почти не нужно было обращать на них внимания, тем более - заниматься научной деятельностью. А теперь и их не существовало, а я оказался немногим более чем пленником в команде Фукса.

Алекс прилетел сюда, чтобы выяснить, как планета превратилась в парниковый ад. Он хотел определить, что случилось на Венере, что сделало ее столь отличной от Земли и не может ли то же самое произойти с нашей родной планетой. Конечно, не последнюю роль тут играла политика. «Зеленые» раструбили про экспедицию Алекса и собирались использовать открытия, полученные в ходе экспедиции, в собственных предвыборных программах.

Но Алекса интересовала с научной точки зрения прежде всего сама Венера. В душе он был самоотверженным романтиком, каким и полагается быть настоящему ученому. Я знал брата и понимал, что он лишь воспользовался предложением «зеленых» - взяв у них деньги на экспедицию, точно так же как и они воспользовались им.

А что же я? Я поклялся идти по следам Алекса, но теперь от меня зависело немногое. Здесь правили Фукс и его экипаж, а я был сторонним наблюдателем. Фукс кипел страстью первооткрывателя, в то время как я напоминал бессловесное бревно, как дилетант, изображающий из себя ученого.

«С меня довольно»,- поклялся я себе, убрав учиненный в койке разгром. Больше они не услышат от меня ни слова. Я и в самом деле не сказал им ни слова, а они смотрели на меня с немой враждой. Кое-как приладив на место оторванные клочья «шодзи», я пообещал себе, что с этого времени займусь изучением Венеры, как и подобает планетологу, а остальное катись ко всем чертям.