Венера

-Вы понимаете, чего мы хотим от вас, Полли? — спросил один из джентльменов, собравшихся на Друри-лейн вечером того же дня.

Полли кивнула, глядя на сэра Питера Эплби, одетого в малиновый атласный камзол и парик с буклями. Его вполне можно было счесть за денди, если бы не присущий ему проницательный, острый ум.

За последнее время Полли успела поближе познакомиться с друзьями Ника, однако только сегодня почувствовала, какое крепкое и нерушимое единство помыслов связывает их.

— Я все поняла, сэр Питер.

— Тогда, может быть, вы повторите это сейчас, чтобы у нас не оставалось более никаких сомнений? — предложил Чарлз Конвэй.

— Я должна обращать особое внимание на разговоры между герцогом и графом Эрлингтоном и запоминать любое упоминание о Кларендоне, — с готовностью ответила Полли.

— Тебе ясно, почему это так важно для нас, Полли? — спросил Де Винтер.

— Да, — промолвила девушка. — Лорд Кларендон делает ставку на союзнические отношения с Францией, граф же Эрлингтон предпочитает полагаться на помощь со стороны Испании. Эрлингтон и герцог Букингемский

пытаются совместными усилиями подорвать влияние канцлера на короля и обвинить его в государственной измене. Между тем Англии сейчас крайне нежелательна ссора с Францией, ведь идет война. Особенно важно узнать, что именно намерен предпринять герцог Букингемский со своими сторонниками в отношении Кларендона. — Она улыбнулась. — Верно я изложила?

— Да, — заверил ее Ричард. — Совершенно верно. И еще одно должна ты помнить: нам бы очень хотелось выяснить, что они думают о предполагаемом провозглашении герцога Монмаута престолонаследником. Если герцог Букингемский поддержит короля в данном вопросе, гражданской войны не миновать, поскольку парламент выступит против правителя. Однако хорошо известно, сколь далеко может зайти герцог Букингемский в своем стремлении воплотить в жизнь эту идею.

— Вы думаете, они будут говорить об этом? — высказала сомнение Полли, постукивая по ладони сложенным веером. — Не слишком ли это серьезные вопросы для частной вечеринки?

— Но эта вечеринка только для избранных, потому они и станут обсуждать данные вопросы, — как всегда энергично, заявил майор Конвэй. — Мы можем поручить только вам, Полли, разузнать, что и как, однако вы не должны рисковать… то есть давать герцогу повод заподозрить вас в том, что в ваши намерения отнюдь не входит удовлетворять все его притязания. Конечно, если такая необходимость все же возникнет…

— Конвэй, подобный тон недопустим, — спокойно прервал его лорд Кинкейд. — Полли сама изъявила желание помочь нам и будет делать это так, как сочтет нужным. И уж, само собой, она не обязана совершать что-либо такое, что было бы ей не по душе. Надеюсь, это ясно всем.

В комнате стало тихо.

— Я прекрасно поняла, что требуется, джентльмены, — нарушила неловкое молчание Полли. — И сделаю все, что смогу. — Девушка озорно улыбнулась, чем сразу же разрядила напряженную обстановку. И только она одна знала, каких усилий стоила ей ее показная веселость. Полли встала и поправила складки платья.

— Кажется, уже пора?

— Да, — ответил Николас. — Но прежде я хочу поговорить с тобой наедине… Надеюсь, вы извините нас, господа.

Это было требование, высказанное в форме вежливой просьбы. Гости встали. Ричард задержался на минуту в дверях.

— Ты сможешь запросто сыграть эту роль, Полли. Ведь ты актриса редкого дарования, — сказал он. Когда все наконец ушли, Полли улыбнулась:

— Как это не похоже на Ричарда — баловать меня комплиментами!

— Он сказал правду, — проговорил Ник и взял ее за плечи. — Слушай меня внимательно. Твое актерское дарование не вызывает сомнений. В твоих способностях слушать и запоминать я тоже вполне уверен. И все же неизвестно еще, сможешь ли ты провести такую хитрую бестию, как герцог Букингемский. Ты должна помнить, что он и его друзья люди неглупые и, кроме того, пользуются при дворе значительным влиянием. — Голос Ника звучал ровно, однако Полли знала, что стоит за этим видимым спокойствием.

— Да, я буду помнить об этом.

— И не забудь вот еще что. Если ты почувствуешь вдруг, что кто-то из этой публики смотрит на тебя с подозрением, немедленно уезжай. Поняла меня, Полли?

— А если я решу, что лучше остаться, несмотря ни на что?

— Думаю, не стоит зря рисковать.

Полли покачала головой.

— И все же, Николас, это мне решать, как действовать в конкретной обстановке. Вы предложили мне принять участие в вашем деле, и я добровольно, без нажима с чьей бы то ни было стороны, дала согласие. И определять, как именно следует мне играть свою роль, буду лишь я одна.

— Тогда я отказываюсь от нашего плана!

— Поздно, Ник, — спокойно ответила Полли и, обратив к нему взор, пообещала: — Я буду осторожна, любовь моя!

Николас посмотрел на нее долгим, внимательным взглядом и, наконец, сдался. Полли была теперь главным участником игры, и казалось только справедливым, что она хочет установить свои собственные правила.

— Я буду ждать тебя, — сказал на прощание Кинкейд. — Ты поедешь с Джоном Кучером, и он же привезет тебя обратно.