Венера без лицензии

До полицейского поста на автостраде он ехал на малой скорости и продолжал ползти еще с десяток километров, после того как пробил карточку оплаты: ему необходим был разбег. Девушка снова надела очки, задернула шторки и легонько, будто невзначай коснулась его плеча.

– Можете ехать и побыстрей, я же вам говорила, что люблю скорость.

Он послушался и показал, на что способна его «Джульетта». Автострада была забита, но в том, как он вел машину, девушка не могла заметить ни малейшей оплошности: если не смотреть на спидометр, никогда и не скажешь, что они движутся с риском для жизни.

Она всю дорогу молчала. В такой ситуации девушки обычно либо визжат от страха, либо, чтобы отвлечься, пытаются как-то поддерживать разговор – рассказывают о себе или засыпают спутника вопросами. Но она, видимо, хорошо знала мужчин и быстро поняла, что он принадлежит к тем лучшим представителям сильного пола, которые не умеют делать два дела сразу. Подчас мужчины из породы цирковых мопсов играют на барабане палочкой, привязанной к хвосту, бьют в надетые на лапы тарелки и одновременно мотают головой, обвешанной колокольчиками, – ей такие никогда не нравились. Долгое умиротворенное молчание и Давиду пошло на пользу: он окончательно расслабился, душа сладко потягивалась внутри, точно кошка, просидевшая полдня в тетушкиной корзинке; на смену скованности пришло ощущение мужской силы, ловкости. Автопробег Милан – Флоренция – Милан потерял для него всякий интерес; на станции обслуживания в Сомалье он остановил машину перед домиком, украшенным флажками.

– Пошли выпьем что-нибудь.

Молча и покорно она последовала за ним; обоих мучила жажда, и они выпили по мятному ликеру – крепкому, из холодильника.

– Здесь река близко, можно прогуляться по берегу. – Недавно он был там один и еще подумал, что для определенных занятий лучше места не найти, но, скорее всего, это лишь несбыточная мечта. А она вдруг сбылась.

Оставив машину перед веселеньким зданьицем, они направились к реке по мостовой, переходящей в прибрежную дорогу, которая разветвлялась на множество тропинок, ведущих к уединенным уголкам в зарослях кустарника. Пока они шли по берегу, она сняла очки и стерла помаду с губ бумажной салфеткой, потом, скомкав мягкий квадратик, бросила его в воду и долго следила, как он покачивается на воде. Наконец Давид оторвал ее от этого занятия, взял под руку и увел подальше от света, в кусты.

Она, как более опытная, сама выбрала подходящее место и опустилась на корточки. Он стоя смотрел на нее и курил. Она сняла голубой жакет, под ним оказался только лифчик, сняла и его; тогда и он сбросил пиджак, с которым вне дома расставался только в аналогичных этому случаях.

По возвращении она снова увидела на воде скомканную салфетку: та запуталась в водорослях. Это напомнило ей, что надо снова накрасить губы.

– Ты милый, – сказала она, смотрясь в зеркальце. – Когда я заметила тебя на улице Джардини, то вначале не решалась подойти: у тебя очень суровый вид, но мне были позарез нужны пятьдесят тысяч. – Она убрала зеркальце и помаду в сумочку и двинулась вперед. Немного погодя добавила: – Может, пообедаем здесь?

Давид понимал, что торговые сделки – не его амплуа, поэтому постарался как можно незаметнее переложить из своего бумажника в ее сумочку вульгарные купюры по десять тысяч – сумму, недостающую до названной ею.

– Это много, я знаю, – сказала она. – Считай, что ты пожертвовал на благотворительные цели.

Он не любил говорить о деньгах и поспешно сменил тему:

– Ты откуда?

– Из Неаполя.

– Вот уж никогда бы не подумал.

– Я три года занималась дикцией, мечтала играть в Театре – с большой буквы. Хочешь, прочту тебе что-нибудь из Шекспира?

Они пообедали в том же веселеньком домике на автостраде. Обменялись поверхностными биографическими сведениями. Она небрежно сообщила, что около года назад приехала в Милан искать работу, но ничего подходящего не нашла; он поведал, что служит на крупном предприятии, что было правдой, ведь «Монтекатини» – очень крупное предприятие.

– Должно быть, неплохое местечко, судя по тому, как ты соришь деньгами.

Он промолчал.

– Ты не передумал ехать во Флоренцию?

После обеда от шлюзов, что были у него внутри, не осталось даже воспоминания: инстинкты бурлили свободным потоком.

– Я бы вернулся к реке, – напрямик сказал он.

– Я бы тоже, – ответила она.

Они вернулись к реке, а после опять на автостраду – восстановить силы. Ей захотелось виски; он в то время еще отдавал предпочтение пиву. После того как она заказала вторую порцию, Давид поинтересовался:

– А тебе не вредно столько виски?

– Вообще-то вредно. Но поскольку завтра меня уже не будет в живых, то сейчас мне не повредит даже серная кислота.

Он, как водится, подумал, что она неловко шутит, что ее развезло, хотя шестое чувство подсказывало ему: она не шутит и вовсе не пьяна. По характеру она очень выдержанна, уравновешенна, – это видно с первого взгляда, – до сих пор не произнесла ни одного лишнего слова, и если уж говорит, что намерена свести счеты с жизнью – значит, это серьезно.

– Время от времени всем приходят такие идеи.