Венера Прайм

Вой прекратился. Послышался щелчок, и последний магнитный захват перестал держать. Затем раздался еще один щелчок — сработали пружины и мягко оттолкнули машину от корабля. Почти, но не совсем невесомая, массивная машина начала медленно падать носом вниз. Расчет был такой, чтобы очутиться рядом с антенной, потому что здесь пробы льда показывали возраст гораздо более молодой, чем в остальных местах Амальтеи.

Падение было долгим. Блейк и Форстер почувствовали легкий удар от столкновения с тонким льдом, снаружи внезапно появились сугробы. «Крот» зарылся в них почти по кабину.

Вверху позади них, едва видимые сквозь морозное окно, мерцали две белые фигуры, похожие на дородных ангелов, плывущих по черному небу — Хокинс и Гроувз, контролирующие правильность разматывания электрических кабелей, питающих «крота» от вспомогательных силовых установок «Вентриса».

— О'кей, можешь двигаться, — раздался по связи веселый голос Хокинса. Это был его второй выход в космическое пространство в скафандре и он чувствовал себя в нем настоящим спортсменом вакуума.

— Все в порядке, — подтвердила из рубки корабля Уолш.

— Поехали, — напряженным голосом скомандовал Форстер.

Блейк двинул рычаги вперед. Внизу, вращающиеся в противоположные стороны шарошки принялись за работу. Облако ледяных кристаллов окутало «крота». Первые десять-двенадцать метров были пройдены быстро. Затем раздался визг — алмазно-титановые лезвия врезались в старый, твердый лед. «Крот» направлялся прямо в сердце Амальтеи. Силовые кабели и кабели безопасности заскользили по льду к дыре и далее внутрь за «кротом».

Большой экран в центре пульта давал Блейку и Форстеру четкое трехмерное изображение того, где они находились и куда направлялись. Теперь, когда стало известно, что Амальтея состоит почти полностью изо льда, ответ на вопрос, почему она так быстро тает, откуда берется энергия для образования гейзеров, был только один. Ни какими естественными причинами объяснить это было нельзя. Внутри находится источник тепла и заработал он год назад. Сгенерированная компьютером карта лишь схематично показывала, что в ядре луны находится сфероид неопределенного состава и размеров. Предположительно, в течение миллиарда лет этот объект вырабатывал энергию, необходимую для поддержания Амальтеи в замороженном состоянии.

Год назад Амальтея начала размораживаться.

Крот пробивался сквозь лед, который за ним плавился, превращался в пар и устремлялся вверх по гладко вырезанной шахте. На экране была видна четкая граница льда и воды, которая становилась все ближе.

Та же картина была наверху, на большом экране в рубке «Вентриса. Сфероид почти идеально поглощал звуковые волны. Кипящая горячая вода вокруг него, все эти вихри и струи были показаны с идеальной четкостью. Но получить изображение сфероида было невозможно; из чего бы он ни был сделан, он каким-то образом гасил посылаемые колебания.

Через плечо Джозефы Уолш Тони Гроувз зачарованно наблюдал, как спускается крот, подходя к опасной, как ему казалось, черте. Вот вот это произойдет:

— Осторожнее, осторожнее, — непроизвольно вырвался у него напряженный шепот.

Уолш сделала вид, что согласна с ним:

— Навигатор призывает к осторожности, — передала она по связи.

Гроувз покраснел:

— Нет, я не хотел… мы не должны…

— Что с тобой, Тони?

— Такая глупость… глядя на экран, я на мгновение испугался… что, когда они пробьют лед, они могут упасть.

— Это не опасно, — она протянула руку и повернула изображение на 120 градусов. — Иногда это полезное напоминание, что верх и низ не слишком важны.

— Ты смеешься надо мной, Джо, — слегка обиделся Гроувз.

Но мгновение спустя он воскликнул «О!» — на экране ледяной крот наконец-то проколол кожу Амальтеи.

К сожалению, живой картинки не было: создатели «крота» не сочли нужным оснастить видео-камерой машину, которая была предназначена для работы в твердом льду.

— Блейк. Профессор. Вы что-нибудь видите? Расскажите нам, что вы видите. — Просила Уолш.

— Мы в воде, — голос профессора звучал весьма взволнованно. — Освещение нашей кабины оказывает определенное влияние на окружающую обстановку. Они роятся вокруг нас. Жизнь. Вода полна этих…

Хокинс и Мак-Нил, парящие неподалеку на поверхности, услышали донесение «крота» в своих скафандрах. Жизнь! — У Хокинса это сообщение разом выбило из головы все его мысли о Марианне Митчелл и Рэндольфе Мэйсе.

XIV

Рэндольф Мэйс сходил с ума от того, что он сидит на Ганимеде в то время, как на Амальтее делаются впечатляющие открытия. Об этом он постоянно давал понять Марианне. Но несмотря на это его ненормальное состояние, он все больше и больше притягивал ее к себе.

Это было удивительно. Ведь далеко не красавец, до Билла Хокинса ему далеко, и весьма не молод. Но его… грубый взгляд и, м-м, стройное телосложение были довольно сексуальными, если подумать, а его ум…

Ей нравилось работать с ним. Она не возражала бы и против чего-то большего, чем работа. Но он обращался с ней исключительно с профессиональной вежливостью. А она старалась быть ему весьма полезной, и преданной, как собачка…