Венера Прайм 2.

Голова Клиффа была так полна смятения и вины, смешанных с неудовлетворенным желанием, что он не замечал ничего вокруг и не сразу обратил внимания на двух мужчин, которые следовали за ним, а только когда на перекрестке они повернули за ним. Конечно, это могло быть просто совпадением, но место было вдали от оживленного центра, вокруг не было ни души, и он, почувствовав тревогу, ускорил шаг. Когда на следующем перекрестке он увидел, что они повернули вслед за ним и быстро приближаются, он в панике бросился бежать. Догнали его в считанные секунды. Эти люди привыкли к Луне, их движения были быстрыми и точными, в отличие от неуравновешенного барахтанья Клиффа. Один из них схватил его за воротник и дернул назад. Другой сильно ударил его сзади по коленям, и  Клифф упал. Первый натянул ему куртку на голову, ослепив его. Его сопротивление было бесполезным. Его словно мешок с рыбой втащили в какое-то помещение и стали молча избивать. Один держал его за руки, другой, усевшись ему на ноги, старательно обрабатывал кулаками его живот.  Наконец Клиффа оставили в покое. Он лежал и его рвало.

— В следующий раз, когда мы попросим тебя сделать что-нибудь для нас, не говори «нет». Или это будет последний раз, когда ты что-то скажешь.

Голос мучителя навсегда отпечатался в памяти Клиффа .

2

Дверь комнаты Блейка с грохотом распахнулась. Пьер вошел и, схватив его за плечо грязной рубашки, грубо поставил на ноги. Блейк пошатнулся и обмяк в объятиях Пьера. Наполовину поддерживаемый, наполовину подталкиваемый Пьером, он, спотыкаясь, вышел в коридор.

Пьер вел его к прачечной в конце коридора. Блейк играл «слабость» изо всех сил, но на самом деле таким не был. Двери других комнат были распахнуты настежь, мебели в них не было. В предыдущие дни одиночного заключения и голодного пайка Блейк слышал голоса и движение в других комнатах подвала, но не мог понять, что происходит. Теперь стало ясно, что Афанасийцы перебирались на новое место. Переезд видимо был спланирован заранее, но открытие истинной личности Блейка, возможно, ускорил его. 

Прачечная была завалена картонными коробками и грязным бельем, последнее время здесь никто не стирал. К запаху грязного белья примешивался стойкий заплесневелый запах старинных парижских канализационных труб. У двери, на упаковочных коробках сидел Леке, как всегда безупречно одетый. Он кивнул Пьеру на деревянный складной стул, стоящий у одной из стальных раковин.

— Садись, — сказал Пьер, толкая туда Блейка.

Блейк ухитрился споткнуться и, якобы случайно, смахнуть с полки над раковиной  большую коричневую бутылку отбеливателя. Та упала в раковину, где с треском раскололась.

— Дурацкий трюк, Редфилд, — сказал Леке, зажав нос. —Теперь сиди там и нюхай.

Рядом с раковиной стоял сильный запах хлорки, но Пьер отважно стоял рядом, не отходя от Блейка. Леке, с некоторым усилием сохраняя достоинство, достал из нагрудного кармана шелковой рубашки крошечный инъектор в форме пистолета:

— Это нейростимулирующий коктейль, в просторечии — «сыворотка правды», допрос с ее помощью, этот словесный понос, не доставит удовольствия ни тебе ни мне, может быть, ты предпочтешь говорить без помощи стимулятора?

— Так уж получилось, что я знаком с этой техникой. Если можно давай обойдемся без нее. Что ты хочешь знать?

— Девушка, — небрежно сказал Леке. — Линда — первый субъект программы« Спарта». Где она сейчас здесь?

— Я не знаю, где она. Теперь она выглядит по-другому и называет себя по-другому.

— Сейчас она называет себя Эллен Трой. Она инспектор из Комитета Космического Контроля. Когда ты видел ее в последний раз?

— Порт-Геспер. Дело «Стар Куин». О нем трубили во всех средствах массовой информации.

— И ты не сомневаешься, что это Линда?

— Что ты знаешь о  проекте «Спарта», Леке?

Выражение лица Леке было таким же мягким, как всегда:

— Почему бы тебе не сказать мне то, что, по-твоему, я должен знать?

— Отлично, — сказал Блейк. — Я не выдам никаких секретов. Все, что я расскажу, есть в свободном доступе.

— Я дам тебе возможность рассказать секреты позже, а пока продолжай.

— Родители Линды были психологами, венгерскими иммигрантами. Они добились успеха, получили финансирование и запустили полномасштабный образовательный проект в Новой Школе — проект «Спарта».

— В  Новой Школе?

 — Новая Школа социальных исследований в Манхэттен-Гринвич-Виллидж. Ей около ста пятидесяти лет.

 Леке одарил его ледяной улыбкой:

— Продолжай.