Венерианский цикл

— Я покажу вам ваши комнаты, — предложил он. — Вы, наверное, устали.

У него были тон и манеры образцового хозяина.

— Завтра вы сможете продолжить свое путешествие.

Успокоенные его обещанием, мы вошли за ним в дом: темное и мрачное жилище, холодное и безрадостное. Последовали за нашим хозяином вверх по лестнице на второй этаж и, поднявшись, пошли по длинному темному коридору. Вскоре он остановился перед дверью и распахнул ее.

— Спокойного сна, — пожелал он Дуаре, поклонившись и приглашая ее войти.

Дуара медленно переступила порог, и Скор закрыл за ней дверь. Он провел меня до конца коридора, мы поднялись вверх по двум лестничным пролетам и вошли в круглую комнату, которая, как я решил, находилась в башне.

— Надеюсь, что ты проснешься бодрым, — произнес он вежливо и вышел, закрыв за собой дверь.

Я услышал, как он спускался с лестницы, и постепенно шаги его затихли. Я подумал о Дуаре, оставшейся в одиночестве внизу, в мрачном и таинственном замке. У меня не было явных причин думать, что ей что-то угрожает, но какие-то неясные подозрения томили меня. Так или иначе, я не собирался оставлять ее там в одиночестве. Если что-нибудь произойдет, я хотел быть рядом, чтобы защитить Дуару.

Я подождал немного, чтобы Скор успел уйти к себе. Когда все стихло, шагнул к двери, намереваясь пойти к Дуаре, и попытался открыть ее. Она была заперта снаружи. Я быстро подбежал к окну. Оно было зарешечено. И мне послышался издевательский, жуткий смех где-то вдали.

Глава 8 ДЕВУШКА В БАШНЕ

Комната в башне, где я оказался узником, освещалась только таинственным сиянием, рассеивающим ночную тьму на Венере. Смутно вырисовывалась убогая обстановка комнаты. Она больше походила на тюремную камеру, чем на спальню для гостя.

Я подошел к комоду и вытянул ящики. Они были наполнены разным хламом: остатками поношенной одежды, обрывками тканей, кусками веревок. Я ходил из угла в угол, все больше беспокоясь о Дуаре. Как помочь ей? Я не мог ничего сделать. Бесполезно колотить в дверь или звать на помощь. Воля того, кто запер меня, господствовала здесь. И только он мог освободить.

Усевшись на грубую скамейку около маленького стола, я попытался продумать план действий, найти какую-нибудь лазейку для спасения. Я встал и еще раз осмотрел решетку на окне и дверь — они были сделаны на века.

В конце концов я подошел к шаткой кровати, стоявшей у стены, и прилег на покрывавшую ее старую вонючую шкуру. Вокруг царила абсолютная тишина — тишина могилы. Она долго ничем не нарушалась. Однако постепенно я различил какой-то звук над собой. Я вслушался, пытаясь понять его происхождение. Он походил на тихие шаги босых ног — взад-вперед, взад-вперед — над моей головой.

Я считал, что нахожусь на верхнем этаже башни, но теперь решил, что над комнатой, в которой меня заперли, имеется еще одна, если только звук, который я слышал, действительно вызывали шаги человека.

Монотонный звук успокаивал мои измученные нервы. Раза два я начинал задремывать, хотя не хотел засыпать, как будто что-то подсказывало, что нужно бодрствовать, но сон одолел меня.

Не знаю, сколько времени я спал. Проснулся внезапно, от какого-то прикосновения. Неясная фигура склонилась надо мной. Я начал подниматься. Тут же мое горло обхватили сильные пальцы — холодные, липкие. Казалось, это пальцы самой Смерти.

Защищаясь, я в свою очередь искал горло противника. Мне удалось добраться до него — оно тоже было холодным и липким. Я сильный человек, но напавший на меня был сильнее. Попытался ударить его кулаком. От двери донесся тихий, жуткий смех. От ужаса у меня встали волосы дыбом.

Я понимал, что смерть близка как никогда. Множество мыслей промелькнули в голове. Но самой главной была мысль о Дуаре и мучительное сожаление, что вынужден оставить ее здесь в когтях злодея, который, несомненно, был вдохновителем нападения. Наверняка он хотел избавиться от меня и тем самым убрать единственное препятствие, могущее встать между ним и Дуарой, которой он явно домогался.

Я продолжал бороться, когда меня чем-то ударили по голове. Затем наступило забытье.

Когда пришел в себя, уже рассвело. Я лежал на кровати и, глядя в лотолок, пытался собраться с мыслями, мучительно вспоминая, что же произошло. Внезапно увидел прямо над собой щель, как будто там находился полуоткрытый люк. И через щель на меня смотрели два глаза.

Какой-то новый кошмар? Я не двигался и лежал словно зачарованный, наблюдая, как люк медленно открывается. Наконец появилось лицо — лицо очень красивой девушки, но сейчас оно было напряжено и искажено, а глаза выражали сильный испуг.

Девушка заговорила шепотом.

— Ты жив?

Я приподнялся на локте.

— Кто ты? Это какая-то очередная пытка?

— Нет. Я тоже узница. Он ушел. Возможно, мы сможем спастись.

— Как? — Я был настроен весьма скептически, считая ее союзницей Скора.

— Ты можешь подняться сюда? Здесь на окнах нет решеток, потому что они так высоко, что никто не может выпрыгнуть отсюда, не разбившись или не покалечившись. Если бы у нас была веревка!