Венец айтаны

– Старший? Ну я, – настороженно ответил тот. «Да они ж боятся нас до смерти!» – осенило капитана. На секунду он даже пожалел их юных проводников, вынужденных непогожими ночами таскаться по горам.

– Значит, слушай внимательно. Мы – не враги вашему командору, мы тоже стоим вне закона, и тот, кто рискнет назвать нас предателями, подавится своим поганым языком, – с расстановкой произнес он. – Это понятно?

Паренек кивнул.

– А это значит, что идти ночью и так глупо рисковать своим людьми я больше не намерен. Мы ждем рассвета.

– Но… – попытался было возразить проводник.

– Я сказал, мы ждем рассвета! – внезапно рассвирепев, Дрогов схватил пацана за шкирку и встряхнул. – Я не хочу свернуть здесь шею!

В лагерь пришли поздно вечером. Едва их заметили, на улочках палаточного городка поднялся шум.

– Лесси, где вы пропадаете? Мы уже за вас всерьез волноваться начали! – В глазах Мариса было беспокойство. Лесси только вздохнула. Она знала, что их ждали еще несколько часов назад. – Ит уже собрался идти вас искать…

– Черт побери, это капитан! Чтоб мне провалиться! – расталкивая собравшихся вокруг повстанцев, к ним спешил какой-то человек. Довольно бесцеремонно он посветил фонарем прямо в лицо командиру отряда, который они привели. – Капитан! Грай! Ребята! Тысяча чертей! Живые!

– Живые, живые мы, Орни, перестань кудахтать как наседка, – усмехнулся тот, кого назвали капитаном, и отодвинул фонарь. – Рановато ты нас в покойники записал. А вот тебя каким ветром на сушу занесло?

– Дык «Крестоносец»-то потоп, во всяком случае мы все так подумали, – опечалился Орни. – Часть ребят к капитану Кариену прибилась, а мы остались не у дел и решили попытать счастья на суше.

Марис задумчиво наблюдал эту сцену.

– Кажется, я начинаю понимать, кто к нам пожаловал, – тихо сказал он.

К собравшейся толпе быстро подошел Итон. Он собирался было что-то сказать Лесси (девушка не сомневалась, что ее в очередной раз ни за что отругают), но тут взгляд охотника упал на вновь прибывших. Брови Нолни поползли вверх.

– Или мои глаза меня обманывают, или это…

– Да я это, я, дорогой мой Итон, – прервал его командир. – Мне уже сообщили, что я утонул, разбился и погиб, но тем не менее это я, – и к огромному удивлению Лесси, мужчины одновременно шагнули навстречу и сердечно пожали друг другу руки.

Вельгис так обрадовался появлению отряда пиратов, что у Дрогова не повернулся язык сразу его разочаровывать. Но Донн уже давно не верил в человеческий альтруизм. После рассказа об удачном спасении корсаров и их тяжком пути через лес он, помедлив немного, поинтересовался:

– А чего вы, капитан, хотите от нас?

Дрогов поднял глаза.

– Если откровенно, то я хочу понять, каковы ваши шансы на успех и стоит ли иметь с вами дело, – цинично произнес он. – А остальное уже детали. Например, вы пытались договориться с Эндри?

Донн покачал головой.

– Не хотел бы вас обидеть, но ваш брат сказал, что пока не готов выступить против Аль-Гави. Но он сказал также, что будет помнить о нашем предложении.

– Дьявол! Эндри глупец! Он будет изо всех сил стараться остаться в стороне от политики, пока эта самая политика не приложит его хорошенько по башке! – взорвался капитан. – А что остальные?

– Мы же говорили с вашим адмиралом, – удивился Вельгис. А Дрогов, чертыхнувшись, понял, как мало эти люди знали о порядках и обычаях флибустьеров.

– Вам нужен флот, – подбирая слова, заговорил он. – Если мы договоримся, я могу попытаться собрать его для вас.

– А какой у вас интерес, капитан? – насторожился командор. – Зачем вам ввязываться в нашу заваруху?

– Ну не люблю я альгавийцев, и все тут, – нехорошо осклабился тот в ответ. – У меня к ним свои счеты имеются.

Когда с делами было покончено – разговор затянулся далеко за полночь, – Дрогов внезапно спросил:

– Скажите, командор, у вас случайно нет младшего братишки?

– Нет, – удивился Вельгис. – Только сестра.

Капитан витиевато выругался про себя. Это ж надо было быть таким болваном!

Глава VII Уроки на свежем воздухе

– Ах, Ванда, ты ничего не понимаешь! – Лесси вскочила с места и сделала несколько быстрых шагов в сторону, потом стремительно развернулась обратно. – Я не хочу оставаться беззащитной и вечно надеяться только на милость провидения.

– Но ты ведь не собираешься воевать? – Несмотря на то что солнце уже взошло, Ванда лежала в постели. В последнее время ей сильно нездоровилось.

– Какой уж из меня воин! – погрустнела Лесси. – Я за себя-то постоять не могу, не то что за других.

Девушка не находила себе места от ярости и унижения. Пару недель назад кто-то из новобранцев, не зная, кто такая Лесси, попытался силой увлечь ее к себе в палатку. Сначала она молча пыталась вырваться из крепкой хватки парня, потом запаниковала и, поборов гордость, окликнула проходивших мимо солдат. Лесси до сих с отвращением вспоминала гадкое чувство липкого страха и собственной абсолютной беспомощности, охватившее ее в те несколько секунд, которые понадобились солдатам, чтобы обернуться на ее зов. От пережитого унижения у нее до сих пор дрожали руки.