Венец безбрачия

— Как кем? — удивился гость, глядя на меня, как на продукт жизнедеятельности. — Я — Энивальд Гектор. Ректор Академии. Заслуженный учитель, обладатель первой магической степени…

Ничего себе! Я сразу представила научный симпозиум специалистов, где я в вечернем платье аплодирую своему мозговитому супругу, который только что защитил очередную степень. Воображение разыгралось, как и аппетит, рисуя гения, который…

— По некромантии! — закончил участник предбрачной гонки. Торжественная пауза слегка затянулась. Аппетит взял отпуск за свой счет на неопределенный срок. Комочек тошноты доверчиво подполз к горлу и решил остаться там до выяснения обстоятельств. Мысли о том, что на моем кухонном столе будут собирать Франкенштейна, пока я буду крошить салатик и жарить котлетки из того, что не пригодилось, заставляли меня задуматься.

— А что это у тебя стол грязный? Крошки на столе? — сурово произнес некромант, глядя на меня серыми глазами и проводя пальцем по клеенке. — Я что? должен учить тебя вытирать со стола? Бери тряпку и вытирай. Только тщательно. Три… Еще три… Вот теперь чисто. А почему здесь грязно? Никогда не думал, что моя будущая жена будет такой неаккуратной. На полу пятно… Неужели сложно вытереть? Ты здесь живешь! Я что, должен учить тебя полы мыть?

Если в мире есть университет, где преподают дисциплины «Почему у меня волос в супе. Я теперь его есть не буду!», «Почему не вытерла со стола?», «Почему полы помыла только второй раз за день?», «Почему вилка лежит не параллельно тарелке?», то я сейчас разговариваю с его лучшим выпускником, лауреатом специальной олимпиады «Тебя что, мама не научила?..», дипломантом конкурса «Когда же я научу тебя правильно?..».

— Послушай, командовать будешь в своей Академии, — нехорошо прищурилась я, понимая, что умывальников начальник и мочалок командир начинает меня сильно огорчать. «Да, мой господин! Ковер чистый!» — улыбаюсь я в его мечтах, собирая в кулачок ниточки и былинки. «Можете присаживаться, о владыка!» — кротко замечаю я, протирая седельце унитаза спиртом три раза. «Кружка вымыта шесть раз!» — скромно улыбаюсь я, наливая чай.

— Что значит командовать в своей Академии? — внезапно взвился коршуном некромант, оглядываясь по сторонам. — Да ты хоть знаешь, кому ты дерзишь?

Уважаемые экстрасенсы, медиумы и телепаты. Хватит телепаться где-то в тонких мирах. Я срочно отзываю вас из отпусков, чтобы вы собрались и быстренько вычислили, кто это у нас слегка огорчился! У кого скоро зачешется смертельная обидка?

— Да у меня в Академии всегда был порядок! Чистота и порядок! — горделиво заявил некромант, снова странно осматриваясь по сторонам. — Где в вашем мире я могу преподавать? Мне нужно отправить резюме, чтобы как можно быстрее приступить к работе!

Насколько я знаю, в соседней школе скоро освободятся вакансии трудовика и физрука. Эти милейшие педагоги проживают неподалеку и имеют смежные гаражи. Андреевич, мастер — золотые трясущиеся руки, однажды пытался починить мне дверь. В этот момент я точно удостоверилась, что у трудовиков есть свой божественный пантеон. Бог Дачтобтебя отвечал за то, чтобы хреновина держалась за фиговину. Бог Умля считался богом профессиональных неудач. Именно он решал вопросы падения молотка на ногу. Бог Ититьтвоюмать был старшим божеством и руководил всем процессом.

Дмитрий Геннадьевич, заслуженный мастер спирта по фигурным рюмкам, любил ходить в походы. За третьей. Обычно он оставался возле гаражей с ночевкой. Прямо под звездным небом. Он любил петь песни и подкатывать к девушкам. Этот вонючий и старый клей был уверен, что склеит любую. Но пока что ситуация на личном фронте не менялась и дома окосевшего фотографа, мастера «съема», ждала старая ревнивая супруга.

— В соседней школе наверняка нужны трудовик и физрук. Тебе осталось выбрать, чем ты лучше пользуешься. Свистком или молотком? И тогда вперед, преподавать, — едко улыбнулась я, чувствуя бурю негодования. — Станешь автором научного труда «Деткам о табуретках» и монографии «Задохлики и стометровка».

— Рот закрой! — сурово отрезал некромант, выставляя вперед руку. — Никто не имеет права разговаривать в таком тоне с ректором Академии.

Я мысленно перебирала медицинский справочник, пытаясь отыскать диагноз «ректор». Пока что я задумалась над словом «ректальный». Крепко задумалась.

Из пальцев некроманта вылетела черная веревка, которая связала меня по рукам и ногам.

— Слушай меня, девочка, — на надменном лице расцветала странная улыбка. — Я люблю воспитывать непослушных студенток. Я же сказал, что дисциплина превыше всего.

Еще не хватало, чтобы он сейчас учебное пособие из штанов достал!

На меня посмотрели взглядом, которым смотрят хозяева на арендаторов, задолжавших квартплату. Спокойно и по-хозяйски некромант еще раз обвел задумчивым взглядом мою кухню.