Венец Безбрачия, или А можно всех посмотреть?

– Документов нет, придется есть меня! – скромно заметил демон, обнимая меня в тот момент, когда мы въезжали в темноту, щедро и густо обвешанную искусственной паутиной. На нас вылез вампир, смахивающий на моего генерального после новогодних праздников, вылетела стая летучих мышей, раскатала губу и бинты игрушечная мумия трудоголика, которому не дают больничный, вставая из красивого саркофага. Но нам было уже совсем не страшно, потому, что рубашка расстегнута, куртка валялась в ногах, а платье собралось гармошкой на талии. В абсолютной темноте, я целовала обжигающие губы, а мне отвечали с таким же дьявольским порывом. Мне организовали камеральную проверку, заставив меня обрадоваться тому, что у меня с бухгалтерией все абсолютно гладко. Но я в долгу не оставалась, требуя показать удостоверение личности и уверяя, что красивый пиджак и белая рубашка не дают ему право вот так вот просто проверять мою бухгалтерию! Я отодвинула ногой сброшенный на пол пиджак, пока юрист не успокаивался, изымая у меня по очереди все кружевные активы. Мой долг существенно сокращался, а в тот момент, когда его рука потянулась лишить меня последних активов и удовлетворить требования проверяющего органа, даря сладкий и глубокий поцелуй, в кромешной темноте раздался жуткий вой.

Нет, все понимаю, что для бешеной собаки восемьсот километров – не крюк, но как он здесь очутился?

– Тихо-,тихо, – прошептал демон, прижимая меня к обнаженной и исцелованной мною же груди, пока у меня колотилось сердце. Его рука легла мне на голову и провела по волосам. – Я тебя отобью. Если не всю, то хотя бы по частям! Ладно, шучу… Помни, у нас контракт.

Вой снова разорвал тишину, заканчиваясь разъяренным рыком ревнивого чудовища. Не знаю, как на счет любовников в шкаф, но я бы сама орала «Подвинься», если бы вышла замуж за оборотня. Витязь на распутье с ужасом включил правый поворотник.

– О – оборотень. Р – ревность, – сардонически заметил демон, пока я терлась об его грудь, замирая и сглатывая. – И ведь нашел же все-таки. Не люблю, когда мне мешают.

Голос в этот момент стал очень зловещим, а я почувствовала, что самое страшное в этой комнате страха сейчас обнимает меня одной рукой, а собачка просто, прибежала, обнюхала, вильнула хвостом и пошла по своим собачьим делам. Внезапно на вагонетку что-то прыгнуло, пронзительно воя и злобно рыча. Рядом со мной мелькнула лапа с когтями, которые оцарапали бы меня, если бы меня не прикрыли.

– Твар-р-рь, – прорычал оборотень, но его тут же отмело невидимой волной. – Р-р-разорву! Загр-р-рызу! Р-р-растер-р-рзаю!

Еще один рывок, а я почувствовала, как меня со всей силой прижимают к себе, отбивая удар и отбрасывая ревнивца в сторону.

– Послушай, контрацептив, – раздосадовано заметил демон, а я понимала, что в чем-то он, несомненно, прав. – Сдуйся отсюда! Повторяю первый и последний раз. Больше повторять не буду! Не твое собачье дело, чем мы тут заняты!

– Она – моя! – мчался на нас оборотень, пока все одинокие девушки скрещивали пальцы и мечтали, чтобы именно с таким усердием их тащили в сторону узаконенной бытовухи. – Р-р-руки пр-р-рочь!

– Тут вообще-то не руками, ну да ладно! – усмехнулся демон, отбрасывая локоны за спину и натягивая рубашку. – В сторону. Достал. Наказанье мое! В сторону! Стоять позади меня!

– Р-р-разлучник! – рычал оборотень, прыгая на демона и отлетая в гости к графу Дракуле. – Р-р-разор-р-рву!

Демон стоял на рельсах, а на него всех парах неслось чудовище. Шаг вперед, взмах руки и в сторону ревнивца отлетела вагонетка, завалившись на семейку зомби. Осиротели сразу два зомбаренка. Каждый шаг демона сопровождался такими разрушениями, от которых хотелось застраховаться не только имущество, но и жизнь. Невидимая сила корежила рельсы, швыряла вагонетку и антураж, отбрасывала оборотня при каждом его рывке, но тот упрямо вставал и снова мчался разбираться с разлучником.

– Наказанье мое, мы тут поиграем с собачкой, – процедил демон, но оборотень не унимался. Одна стена вылетела, оставив просвет, через который выскользнул блохастый собственник. Раздался скрип искореженного металла, в проеме мелькнула спина демона в развевающейся на ветру рубашке.

Я бросилась за ними, понимая, что в последний раз за меня дрались в школе. Ну, не конкретно за меня, как за девушку, а за право сидеть рядом со мной из соображений практичных и отнюдь не романтичных.