Венец безбрачия

— Ты ошарашила его известием о нашем венчании и внезапном отъезде, сказала, что мы двинемся в путь под надежной охраной. И что ему оставалось? Либо махнуть на свою затею рукой и упустить тебя из рук, либо решительно действовать. Отказаться от тебя он уже не мог — ведь он столько усилий положил на то, чтобы достичь желаемого! Стало быть, ему оставалось действовать. И как же? Застрелить или прирезать меня не удалось бы, значит, оставался яд. Такая мысль пришла мне в голову еще и из-за кольца, на которое я давно обратил внимание. Это очень старинный перстень итальянской работы, именно в таких делали емкости для ядов.

— Я этого не знала, — нахмурилась Юлия. — Да и сам перстень как-то не замечала, наверное, потому, что все время видела его на руке Самборского.

— А я заметил. И подумал, что он может спрятать яд именно в этом перстне. Поэтому я велел нашим друзьям и исправнику внимательно наблюдать за ним, особенно в «самый подходящий момент», когда Азанчевский начнет петь романсы.

Юлия досадливо посмотрела на Матвея.

— Значит, все, кроме меня, были предупреждены? И лишь одна я, как последняя дурочка, ни о чем не догадывалась?

— Ну, почему же? — с улыбкой возразил Матвей. — Азанчевский тоже ничего не знал…

— Азанчевский! — с негодованием воскликнула Юлия. — Спасибо, дорогой, мне было очень лестно узнать, что, кроме меня, за нос водили еще и Азанчевского!

Матвей примирительно заглянул ей в глаза.

— Любимая, неужели ты до сих пор сердишься на меня за этот небольшой обман?

Юлия попыталась состроить непреклонное лицо, но не удержалась и улыбнулась.

— Ну конечно же, нет! — воскликнула она, порывисто обнимая его. — Как я могу сердиться, когда я так счастлива! Неужели этот кошмар закончился и теперь я смогу жить, не ожидая очередного удара в спину?

— Да, любовь моя, все закончилось, — проговорил Матвей, ласково гладя ее по волосам. — Впереди нас ждет веселая свадьба и много-много радостных дней.

Юлия слегка отстранилась от него, и в ее глазах появилось так хорошо знакомое Матвею, но подзабытое за последние дни озорное выражение.

— Представляю, каким сокрушительным ударом это известие станет для Лизы Горчаковой! — мечтательно протянула она. — Особенно когда она узнает, что ты выкупил у Антона особняк на Фонтанке, который, по иронии судьбы, находится как раз напротив ее дома!

— Да, черт побери, это будет для нее не слишком приятной новостью, — усмехнулся Матвей. И, внезапно посерьезнев, добавил: — Кстати, моя радость, я давно хотел рассказать тебе одну историю, связанную с Лизой… и с нами. Вернее, ты уже слышала от меня эту историю, но тогда я не все тебе рассказал. О самом главном как раз-то и умолчал. Вернее, мне пришлось умолчать, потому что я опасался, что ты не поверишь.

— И что же это за история?

Матвей лукаво усмехнулся:

— Дело было в марте этого года, на маскараде у барона Корфа…

И он рассказал ей, что на самом деле произошло на том маскараде и как он узнал, что двойником Юлии была Лиза Горчакова.

— Бедный ты мой, — пожалела его Юлия, когда он закончил рассказ. — Могу представить, как ты себя чувствовал, выслушивая мои намеки, а затем и обвинения, и не имея возможности оправдаться! Ведь эта история с костюмами кажется настолько нереальной, что я не поверила бы тебе тогда.

— По большому счету, я сам во многом виноват, — криво усмехнулся Матвей. — Коли не хочешь ввязаться в историю, не ищи сомнительных приключений!

Юлия строго посмотрела ему в глаза:

— Больше никаких сомнительных приключений и никаких недомолвок, даже ради моего блага!

— Никогда! — заверил ее Матвей, скрепляя обещание жарким поцелуем.

— А с Лизой Горчаковой я еще рассчитаюсь, — пообещала Юлия. — Как ты думаешь, ведь это же обязательно нужно сделать?

— Непременно, — согласился Матвей. — И я даже подскажу тебе идею. Скажи ей при случае, что мы с тобой сблизились именно благодаря этой истории. Мол, ты была так зла на меня, что решилась обвинить в недостойном поведении, а я, устыдившись, принялся усиленно заглаживать вину и в лепешку разбился, чтобы расположить к тебе московских кавалеров. И тогда ты поняла, что я вовсе не так плох, как показался вначале, а когда узнала, что у меня еще и состояние имеется, то совершенно растаяла и дала согласие быть моей женой. Одним словом, поблагодари ее за жениха.

— Поблагодарить за жениха? — переспросила Юлия, глядя на Матвея с притворным испугом. — Милый, но это слишком жестоко, она этого не перенесет!

К ЧИТАТЕЛЯМ