Венец Бога Справедливости. часть 3. Война двух начал (СИ)

- Георг! Постой! Не думаешь ли ты, что, публично укорив ДэНайялу, ты создашь непоправимую ситуацию: откажется ли он от своего решения, не откажется ли, все равно он опорочит себя. Может, не надо этого делать? Сейчас такая обстановка - нужно не усугублять отношения, а укреплять их.

Георг остановился - до того он нервно расхаживал по комнате, дети, с интересом и некоторым испугом наблюдавшие за ними в течение всего разговора на языке Каримэны, внимательно посмотрели на Георга, было ясно, что Руфина, кончив говорить, ждала его ответа. Под тремя парами взоров Георг вынужден был сдаться.

- Хорошо, хорошо.... Только наедине, никакой публичности. Хм! Кто бы мог подумать, что вы так скоро обретете единодушие!

- О чем ты?

- Да, так, о своем. Я пойду с твоего позволения.

- Конечно.

Юный принц спешно покинул комнату, Руфина осталась с детьми, они даже немного освоились здесь, не привыкли, но, во всяком случае, перестали испуганно смотреть на драконов. Более всего им нравились Андрей и Беатрис, но после вчерашнего объявления их титулов, они решили, что им разумнее общаться с Руфиной. Стоит ли говорить, как обрадовались маленькие эльфы, когда Руфина сообщила им, что она остается с ними. Конечно, игр никто не обещал, но сейчас едва ли были уместны напоминания о детстве. О каком детстве вообще могла теперь идти речь?

Георг собирался как можно быстрее придти в центральную башню, потому уже с первых шагов он настроился на бодрый шаг, но неожиданно его окликнули с бокового коридора. Это был Марк Сметин.

- Ваше высочество? Вы в центральную?

- Да.

- А Андрей?

- Уже ушел.

- Да, - протянул Марк и даже остановился. - Вот незадача! Но, пока вы еще здесь, может, вернетесь ненадолго в комнаты? Ему письмо пришло от ваших родителей, но я его пока держал у себя, мало ли что. Ключей, пусть, и два дубликата, но тем не менее.

- Нет, возьмите лучше письмо с собой, там и передадите ему, нет, лучше я передам, давайте письмо.

- Но... до этого ли сейчас?

- Он решит: когда будет время.

"Прекрасный шанс, - промелькнуло в мыслях Георга, - надо ловить такой удобный момент, другого не представится. Скажу Андрею, что это очень важно, а сам..."

- Идемте, господин Сметин, мы нужны там.

Конечно, Георг понимал, что Андрей расстроится, узнав о письме, ведь оно пришло в ответ на известие о его женитьбе: что бы он и Беатрис не решили, Альчести может расценить это как непризнание со стороны Андрея ее и Даниила родителями; но Георг должен был обратиться к ДэНайяле.

Тем временем в центральной башне, в той самой аудитории, где судили Виктора Храмова, собралось почти все общество Долины. Многие еще ни о чем не знали, и только придя сюда, слышали о бегстве из Долины. Преподаватели заняли свои обычные места, кто-то выглядел сурово, кто-то мрачно, а кто-то не скрывал печали и сидел с самым что ни на есть поникшим видом, к числу последних относился ДэНайяла. Рядом него сидел Сергей Алиев, за последним князь Андрей Бероев. Андрей, казалось, полностью был занят пером, которое крутил в руках, потому даже вздрогнул, когда к нему подошел Георг и протянул письмо.

- Что это?

- Письмо? От родителей, - Георг произнес это с улыбкой на лице. В первые мгновения Андрей решил, что брату известно содержание письма, поэтому он улыбается, но при трезвом взгляде на дело... Андрей сузил глаза и пристально посмотрел на Георга, вряд ли это продиктовано заботой и пониманием.

- Не сейчас, потом.

- Потом? Тебе не интересно: что там?

- Мне... страшно даже думать о существовании этого письма, тем более в такой момент.

- Но...

- Я прочту любой приговор потом.

- Почему приговор, - не унимался Георг. - Возможно, они согласны, тем более, ты помнишь то пари?

Уверенность Андрея поколебалась. Ведь, действительно, был своеобразный договор, пусть Андрей не думал о нем тогда, когда предлагал обручальные кольца, и писал родителям только о своих чувствах и основаниях для принятия одностороннего решения, но это могло укрепить его позицию. Как-то, почти десять лет назад, за простым семейным ужином Даниил пожурил сына за первую победу над сердцем девушки. Андрей смутился, он и представить себе не мог, что произведет такое впечатление на Анну Горан Беклемишеву, хотя бы в силу значительной разницы в возрасте. Тогда слова отца сильно задели юношу, и он заявил, что если бы кого и полюбил, то это Беатрис, ей бы он, не задумываясь, предложил стать его женой. И Альчести, и Даниил рассмеялись, пообещав, что в таком случае даже освобождают его от необходимости получения их согласия, родителей.

Экстренное совещание.... А вдруг в письме содержится гневное обращение, тогда как ему сейчас нужно быть крепким и твердым! Но и, не узнав содержания, Андрей понимал, что не сможет сосредоточиться на проблеме.

- И что ты предлагаешь? - холодно спросил он Георга.

- Только прочесть.

- Зачем ты это делаешь? Хочешь убрать меня?

- О чем ты, брат?!

- О том, что ты хочешь отсутствия моего внимания!

- Неправда!

- Ты сам сказал: мы слишком хорошо знаем друг друга!

- Ладно, тогда я разорву письмо.