Венец Бога Справедливости

В комнату вошла миловидная девушка, почти девочка, ей было всего шестнадцать. Тихая, внимательная и не по годам серьезная, а иногда Руфине казалось, что взгляд ее серых глаз бездонный, скрывающий какую-то Тайну. Да и говорила она временами такое, что Руфине приходилось списывать это на легкий бред, ведь сама девушка потом ничего не помнила. И в то, что она могла рассказывать о каких-то новых нитях в пространстве не верила. "Как это может быть, госпожа моя? — искренне удивлялась Мирра. — Это ошибка какая-то" Какая-то, но какая, или, может, чья?

— Госпожа, вам прислали записку.

— Давно?

— Час назад, но я подумала, что раз солнце еще не взошло…

— Мирра! А если там что-то срочное? Давай скорее.

Девушка боязливо посмотрела на свою госпожу — лучшую целительницу во всей Ридане, что так великодушно взяла ее к себе в дом от отца-пьяницы. Но Руфина не злилась, хотя и укоризненно посмотрела на Мирру — записку, действительно, лучше было передать сразу.

— Живо на конюшню, пусть седлают Аргуса.

— Да, госпожа!

Девочка мгновенно исчезла, а Руфина с не меньшей скоростью собирать вещи: главному нотариусу города неожиданно вновь стало плохо. Здесь медлить было нельзя. Через минут восемь Руфина уже сидела в седле.

— Госпожа, а как же завтрак? — спрашивал ее старый Гордон, перешедший служить к ней от Мелибея Цина, который два года назад погиб в результате несчастного случая.

— Некогда, Гордон, не опоздать бы!

Руфина пришпорила коня — шедшие впереди три тэнийца вовремя отскочили с дороги.

— Спасибо! — крикнула им Руфина на ходу.

Вскоре она скрылась за поворотом, старик только покачал головой. И, пусть и по своим причинам, те трое тэнийцев также покачали головой.

— Мыслимо ли с такой скоростью по улицам ездить! — выпалил один их них.

— Что они говорят? — спросил Гордон, в этот момент на крыльцо вышла Мирра, она слышала недобрые реплики прохожих, но решила не доносить их до Гордона.

— Ничего, это они о своем. Идем, Гордон, идем.

— Да, а то мне показалось: они что-то недоброе сказали о госпоже. Ох! Все-таки нехорошо, что она поехала, даже не позавтракав.

"Надо было просить Камиллу!" — ругала себя Руфина, но в душе, почему-то, знала, что это была бы пустая трата времени. Спасти нотариуса-коррупционера целительница, конечно, могла, но Богиня — нет. К счастью, Руфина успела во время, и очередной приступ удушья удалось снять.

— О, спасибо вам, госпожа, спасибо, — говорила жена нотариуса, — мы столь обязаны вам.

— Полно, я лишь выполнила свой долг. А сейчас я бы посоветовала вам пойти к мужу.

— Конечно, я так и сделаю, но сначала позвольте хоть как-то отблагодарить вас, — с этими словами женщина протянула Руфине небольшой сверток, но Руфина встретила его решительными отрицательными жестами.

— Нет, нет, что вы!

— Госпожа! Вы столько сделали для нас, поверьте — это знак нашей благодарности.

— Нет, нет, мне в качестве благодарности не нужно ничего, кроме выздоровления вашего мужа.

— Но, — не унималась женщина, — это дорогая вещь…

— Тем более! Мне вполне хватит того, что вы внесете необходимую плату в фонд больниц, но более, поверьте, ничего не надо. Не обижайте меня.

— Обижать? Что вы! У меня и в мыслях этого не было!

— Значит, и на деле этого также не должно быть! Извините, но мне пора.

С этими словами Руфина обошла жену нотариуса, вставшую, было, у нее на пути, в свою очередь женщина проводила ее непонимающим взглядом.

— Наверно, у драконов так принято, — решила тэнийка, но потом все-таки добавила. — Или она сама такая.

Руфина не стала возвращаться к себе и сразу поехала в больницу, где она служила главным целителем. Там уже ее напоили горячим чаем, когда же девушка рассказала своим коллегам о предложенном даре жены нотариуса, то мнения служителей исцеляющих сил разошлись. Одни говорили: надо было брать, другие — не в коем случае, третьи предпочли многозначительно промолчать, в душе они решили так же, как та тэнийка: "Наверно, у драконов, так принято". Хотя, конечно, знать о том, что в Каримэне бесплатная медицина и жесткая система запретов на всякие рода взяток, могли не все. Но последнее не требовалось Руфине для выбора своих собственных приоритетов — она знала, как ей поступать, и где искать опору — в собственной душе.

***

Прошел еще один день, подобный многим, но все-таки прекрасный по-своему. Сегодня, наконец-то, встала маленькая Дина — год назад она упала со второго этажа, и вот, долгое лечение дало свои плоды. Хотя в этом случае теряла надежду и сама Руфина, переставая верить в свою победу над недугом. Просить Камиллу она не решалась, она вообще обращалась к ней в исключительных случаях, когда ничто уже не могло помочь. Богиня ни разу не отказывала ей, но девушку смущала и отталкивала та чаша, преподнесенная ей пять лет назад. Что это было? Дань уважения или печать проклятия? Как сейчас звучали в ее сознании слова: "Прими мой дар, дочь моя"