Венец Чингисхана

Всадники Таргултая мчались сбоку на отряд Маргуза, теперь уже они метили в его незащищенный фланг. Старый кереит приподнялся в стременах, оглянулся, увидел вражескую конницу – и резко развернул коня, выкрикнул команду, которую подхватили его сотники. Кереитская конница сменила направление, ушла к реке, и теперь конница Таргултая мчалась в тыл отряда Тимуджена.

На какой-то миг душу молодого полководца охватило отчаяние. Он огляделся по сторонам. Отступать нельзя – тогда он подставит под удар отряд Есылена, от которого сейчас зависит исход всей битвы. Нужно принять удар на себя – но у Таргултая гораздо больше воинов, силы неравны, и ему не выстоять под ударом…

Но как бы то ни было он – воин и должен принимать свою судьбу, а если понадобится, свою смерть!

Тимуджен осадил коня, нашел взглядом своего верного нукера Сухэчина и крикнул:

– Разворачивай войско! Идем на Таргултая!

Сухэчин кивнул, не задавая лишних вопросов, передал команду сотникам, и отряд, почти не потеряв строя, повернул навстречу вражескому войску.

Два конных отряда быстро сближались. Рядом с Тимудженом скакали его нукеры, сотники, багатуры. Сухэчин вытянул из-за спины короткий лук, положил стрелу на тетиву, выбирая взглядом цель в приближающемся отряде.

Внезапно Тимуджен почувствовал, как резкая боль охватила его голову. Он поднял руку, прикоснулся к головному обручу и ощутил, что тот горяч, как будто целую ночь пролежал в костре.

И тут же боковым зрением Тимуджен увидел бегущего по степи матерого волка.

Огромный зверь с седым загривком и шрамом на морде метнулся в кусты, пропал…

И вдруг впереди, перед отрядом Таргултая, вырвался из перелеска огромный табун диких лошадей. Лошади с испуганным ржанием понеслись наперерез конному отряду, кони передовых всадников Таргултая перепугались, сбились в кучу, охваченные передавшейся от диких лошадей паникой, задние налетели на них, всадники теснили друг друга, падали, они безнадежно потеряли строй…

Тимуджен привстал в стременах и выкрикнул команду.

Ее тут же подхватили его верные нукеры и сотники, и весь отряд помчался вперед, осыпая стрелами сбившуюся в кучу конницу Таргултая. Среди удивленных, испуганных, растерянных лиц Тимуджен нашел своего родича и понесся прямо к нему, на ходу вытаскивая меч. Таргултай увидел его, вскинул лук…

Оперенная стрела прожужжала, ударила прямо в голову Тимуджена – но отскочила от металлического обруча, а он уже занес свой меч над головой Таргултая.