Венец эволюции [СИ]

Поэтому блокаторы чуточку ослабили, чтобы сильнее бить мне по мозгам. Да, они знали, что я менталист, знали, что я силён, прямо очень. Только вот их информация была не полной, обрывочной, основана на предположениях и статистике их мира.

Проще говоря, они даже не представляли, что мне хватит и малых крох энергии, ведь я всю свою прошлую жизнь обходился сущими каплями магии. И я не просто менталист-самоучка, не безродный ублюдок, которому из жалости дали шанс и не подающий надежды студент. А уж про мою связь с Кристиной они и вовсе ничего не знали, ведь даже императорская семья лишь предполагает об этих связях, на основе донесений с фронта.

— Мне разрешили тебя калечить, — произнёс палач после разминки током. — Я не буду отрезать тебе пальцы, просто перегружу нервные окончания на кончиках пальцев, а затем выжгу твоё ментальное тело. Такое уродливое и хаотичное… как тебя только взяли в академию? Ты будто… мутант, прокажённый, урод… мерзость. Как ты только выжил? Но знаешь, я тебя уважаю. Действительно уважаю. Ты же воевал, за нас, за меня, за мою семью. И эти раны скорее всего ты получил на войне. Но сам понимаешь… у меня приказ.

И палач подошёл в упор, намереваясь сделать то, что должен. Но неожиданно для него я поднял голову и посмотрел прямо в его глаза. Всё прошло вроде и плавно, однако сам палач будто в холодную прорубь нырнул. А затем осознание, что вынырнуть невозможно.

Лёгкий укол в разум, я уже отлично изучил своего палача. Нашёл бреши, бил в них. Я не создавал образов, лишь использовал его память, где заменял меня на его родных. Все те пытки, которые он делал со мной, а до этого с другими людьми… они мелькали перед взором. Мои и чужие крики летели из уст его семьи.

Затем брешь начала расширяться. Я знал где живёт его семья, знал его настоящую фамилию, имя, отчество… просто сюрреалистичные картины сменились вполне возможным будущем. Слёзы, враньё, мольба…

— Скольких революционеров ты запытал? Как скоро их родственники доберутся до тебя? Сам же видишь, эпоха империализма подходит к концу. Император уйдёт, сам, а кто станет виновным? Кто будет крайним? Это произойдёт не завтра, а позже… думаешь… про тебя забудут?

Палач сопротивлялся, но мой напор рос. Вот у него потекла из носа кровь, затем из ушей, из глаз. Я же вытащил иглы, снял кандалы с помощью кровавого когтя. Кристина прекрасно знала куда меня доставили. И она уже рассказала всем, кому нужно.

Один удар и голова палача слетела с его плеч. Затем сразу же плющ врывал дверь из камеры, а я уже багровой молнией метнулся среди гвардейцев, слишком поздно заметивших проблему. Крови становилось всё больше, но куда страшнее была тьма и мои ментальные чары. Душегубы падали без чувств одним за другим, пока пробуждались отпечатки мучеников.

Вопли, крики, агонии — все эти голоса звучали в хоре со мной даже с того света. Да, это была лишь иллюзия, но как же она была реальна. Кроме того, лишь единицы палачей являлись психи больными людьми. Сколь бы не бесчувственными они не казались со стороны, но где-то в глубинах гранитного сердца, под коркой льда и безразличия оставались свойственными любому здоровому человеку чувство сострадания.

И пусть оно уже давно издало последний предсмертный хрип, но даже этого сморщенного и иссушённого трупа совести хватало, чтобы я мог устроить им ад в их же головах. Даже в своём мире, где приходилось пользоваться каплями магии, мне удавалось сводить с ума целые роты солдат в моменте. И этот порог я уже перешёл, вернув себе практически четверть собственного потенциала до переноса.

Моё сердце билось, в такт нему распространялись волны, создавая тяготящую ауру. Тьма же продолжала сгущаться и настоящий ужас спускался на остров. Самое главное в бою — контролировать поле боя, в этом направлении я всегда стремился к абсолютному идеалу. Каждая мысль, каждый вдох, каждая смерть и простое сокращение мышц — всё должно находится под моим контролем. Все должны играть мою пьесу в кровавой жатве, пусть даже этого не подозревая.

Я выбрался наружу, после чего тут же чёрной стрелой взметнулся в сторону маяка, быстро вырезал артиллерийский расчёт. Скинул орудие вниз, потушил свет и позволил себе слегка понаблюдать за происходящим.

Паровые дирижабли и корабли уже высаживались на многочисленных фортах, расположенных на маленьких островах вокруг Кронштадта. В большинстве случаев гарнизон сдавался без боя, изредка самые преданные гвардейцы начали борьбу. Как так получилось? Всё просто.

Соколовы давно соперничали с Орловыми, а теперь у них появилась исключительная возможность поставить точку в давних родовых спорах. Как только меня повязали, то сразу же Соколовы начали действовать, они почувствовали слабость, словили момент и собирались возвыситься.

Одно слово, одно обвинение, Орловы подозреваются в поддержке красных. Моё похищение становится одним из аргументов. Также это нарушение воли Государя. К тому же Орловы ещё и амброзию палёную незаконно продавали, к этому всем Орловы-Сухановы с другими родами уже повязаны и расстреляны за помощь революционерам.