Венец эволюции (СИ)

А вот урод с мерзкой мордой не струхнул. Он стоял по центру, и по всей видимости являлся главным в их тусовке. Кроме того этот придурок же явно пришёл самоутверждаться за мой счёт, чтобы повысить себя в глазах Кристины. Поэтому следующим на меня попёр он.

В этот раз я рассчитал всё получше, относительно. Относительно, потому что прямой удар в рожу выбил уроду зубы, после чего тот откинулся на спину, хватаясь за окровавленное лицо.

В это же время начали работать шестерёнки в голове тупица с отсталым лицом, сразу же рванув на меня. Рефлекторно я нанёс прямой удар ногой в колено, раздался хруст, паренёк закричал, согнулся и три погибели, после чего я слегка его оглушил. Ну как слегка, я ему со всей дури вмазал ладонями по ушам, после чего тот повалился и начал кричать.

— Ты чё, сука… — дегенерат к этому времени начал подниматься на ноги.

Я спокойно взял его за шкирку и впечатал лицом в край стола, сломав как минимум нос. После чего отпустил последнего утырка и тяжело вздохнул. Кастет на моей руке растворился, а я сел обратно как ни в чём не бывало.

— Ты понимаешь, что с кастетом я мог его убить одним ударом?

— Да, ладно, ты же сдерживался, — невинно пожала плечами Кристина, кушая свои колбаски. — Я вообще хотела в твоих руках нож воплотить, но…

— Здравый смысл восторжествовал?

— Ну типа…

— Какого хрена?! Наших бьют! — вдруг раздался крик ещё одного кадета, а затем в столовую начали заваливаться ещё с тридцать человек в кадетской форме.

— Никак вы, блядь, не научитесь… — снова вздохнул я, опять вставая из-за стола. — Дрын мне сделай, только не острый и не слишком тяжёлый.

Увидя в моих руках оружие, кадеты начали доставать из ножен вполне себе боевые шашки.

— Может тебе тоже что-то более… острое? — предложила Кристина.

— Убрать оружие, полудурки! — вдруг среди кадетов кто-то рявкнул. — Что здесь происходит?!

— Командир, наших бьют…

— УБЕРИ ШАШКУ В НОЖНЫ, БОЛВАН!!! — теперь уже старшему пришлось орать, но после этого юноши с явно горячей кровью угомонились. — Занимайте места, я разберусь.

И затем прямо ко мне направился, по всей видимости, сержант. Грозный такой, весь статный, ну прямо гордость нации. Остановился он около меня, бросил взгляд на трёх окровавленных и стонущих кадетов, после чего сказал:

— Встать, я сказал: ВСТАТЬ!!! — рявкнул сержант и пнул того дегенерата. — Что вы здесь делаете? Почему не на занятии? В лазарет, живо. За устроенную драку вас ждёт дисциплинарное наказание с занесением в личное дело. Убирайтесь.

— Есть, — по очереди вяло произнесли бедолаги.

— Живи, оглядываясь, урод…

— ОРЛОВ!!! — рявкнул сержант, но видимо слишком зажравшийся кадет лишь махнул на него рукой и шатаясь отправился на выход.

Видно, было как у сержанта чесались руки. Он в академии уже года три-четыре, может даже чуть больше. Видно, что ему уже не восемнадцать и не двадцать. Однако конкретно этим кадетам он ничего сделать не мог и вынужден был терпеть подобное хамство. Хотя любой другой бы за нарушение субординации получил бы втык.

Не будет удивлением, если у этого Орлова отец какой-нибудь влиятельный дворянин и в личное дело вообще ничего не занесут. А то знаете, драки в личном деле очень сильно потом могут аукнуться в карьере военного.

— А что касается тебя… — Сержант оглядел меня с ног до головы, пытаясь по одежде понять с какого я факультета: только вот форму мне ещё не выдали. — Новенький? Недавно зачислили?

— Да.

— Будешь отчислен. К кадетам приставать нельзя. Эти ребята совсем скоро на войну отправятся, прояви хоть чуточку уважения…

— Уважения? К этим уродам?

— НЕ ПЕРЕБИВАТЬ!!! — снова рявкнул сержант, за действиями которого следило так-то всё отделение. — Ты устроил драку и ещё смеешь…

— Ну чего вы орёте, — вдруг в диалог вмешалось третье лицо, мой наставник боевых искусств. — Дайте людям поесть спокойно.

— Здравия желаю, Пётр Алексеевич, — тут же сержант угомонился и выпрямился, после чего выполнил воинское приветствие.

— Я давно уже не военный, не нужно этих формальностей.

— А вы какими судьбами здесь?

— Кушаю, — произнёс наставник и слегка двинул своим подносом. — А вы тут орёте, мешаете. Вон сколько внимания к себе привлекаете.

— Этот студент устроил драку.

— А вы хоть поинтересовались о причинах драки?

— Это…

— Не имеет значения. Да, сам в кадетском корпусе когда-то служил. Знаю, как вас обучают. Подрались и оба виноваты, а то что один мать второго оскорбил… так это ерунда. Наказание будет общее.

— Но…

— Дай договорить, — Пётр Алексеевич поставил поднос на стол, и опёрся на него. — Так вот. Посмотри на этого юношу, весь мокрый, как думаешь почему? Давай, спроси.

— Кхм… почему вы мокрый? — сержант обратился ко мне.

— Дружок Орлова на меня чай вылил.

— И после этого ты их побил? — спросил уже наставник.

— Да.

— Ну вот, сержант. Что теперь думаешь? Получается этот студент просто защищал свою честь. Помнишь наши заповеди? Повтори, если несложно.

— Душу — Богу, сердце — женщине, долг — Отечеству, честь — никому.

— Никому, — повторил Пётр Алексеевич. — Не забывай об этом. Ты же уже сержант, на тебя вон сколько кадетов равняются.