Венец эволюции (СИ)

Или мне нужно было мозги промыть? Так я этого не умел и не умею. В плане, мои ментальные навыки ограничиваются сильным волевым порывом сконцентрированном на одной задаче в моменте. Просто в сознании человека появляется приказ, а там уже он может его даже выполнить, но почти сразу поймёт, что в чём-то подвох. А если приказ по типу «убей друга», то он в лучшем случае ствол вскинет, но тут же опомнится.

Я не могу заставить стражников мне поверить. Хотя для этого есть и другие способы. И вот у меня уже начал появляться план, как вдруг…

— Гражданин, пройдёмте, — ко мне тут же докопались стражи порядка.

— Что? Я ничего не нарушал.

— У вас вся гимнастёрка в крови, и вы только что докапывались до гвардейцев академии. Давайте не будем всё усложнять, — и этот страж вдруг положил руку на пистолет в кобуре. — Сами понимаете, времена сейчас неспокойные.

— Да за что мне это…

И ещё идя за доблестными блюстителями порядка, я уже начал понимать, что правде эти ребята точно не поверят.

Глава 2

— Не, он не революционер. Просто контуженный походу. С войны же, вон в форме ещё, без руки, — раздался голос стража правопорядка.

— И что с ним делать? — спрашивал его напарник.

— Отпускай, он не буйный же вроде.

— Ладно.

В этот раз я сидел уже в камере, в которой не было ни подушки, ни кровати, и булочками с изюмом меня не кормили, а на просьбу налить чай послали очень далеко. Хорошо хоть меня к пьяницам в камеру не забросили, видимо действительно сочли меня революционером и боялись что я подниму бунт. Хотя тех алкашей сейчас даже краном поднять будет сложно.

— Всё, выходи. Герой войны. Не приставай больше к людям, — произнёс страж. — Понимаю, многое на войне повидал, но лучше иди бабу сними или выпей. Только в меру, а то опять сюда загремишь.

— Хорошо, начальник. А сигаретки не найдётся?

— Нет, благотворительностью не занимаюсь. Всё, ступай.

Так и прошли мои первые две недели в Петрограде. Сначала сидел три дня в изоляторе каком-то, затем императорская тюрьма десять дней и вот в местную тюрьму на сутки загремел, пока эти люди разбирались кто я такой.

Денег нет, сигарет нет, понимания где я толком тоже нет, зато есть полный гениальных идей разум.

— Как говориться, слабый сдохнет, а сильный сдохнет чуть попозже, — я потёр руки и направился к своей новой жизни.

Нужные деньги. Где можно взять деньги? Можно работать, можно украсть, а можно броситься под поезд и переродиться в теле попаданца, у которого батя отец император. Два варианта не подходят, один подходит частично.

Почему частично? Потому что руками в моей ситуации много не заработаешь. Но ничего, вера мой щит и я уже в ресторане. Проявив всю свою харизму, слегка надавив на жалость, я устроился мойщиком посуды, полов, вытиральщиком столов и грузчиком за гроши.

Да, фактически я стал рабом владельца небольшой забегаловки. За один сутки выдраил всё, что мог. Сколько вкалывал? Буквально часов шестнадцать, благо тело одарённого куда крепче и выносливее. Попутно постирал одежду, сам умылся, зубы почистил и получил нищие гроши, которых многим ни на что не хватит.

Однако я это не многие. Капитал заработан, время вкладывать бабки в бизнес. Пришлось некоторое время поискать мастерскую, но вскоре я купил приличный лист алюминия. Теперь дело оставалось за малым.

— Товарищи бомжи, будьте любезны, посторонитесь! — в переулке я уже нашёл своих новых друзей, которые оказались куда дружелюбнее и щедрее всех других, кого я встречал в Петрограде.

Зачем мне лист алюминия? Чтобы создавать шедевры искусства. Когда-то давно я делал подобие оригами, только из металла. Хобби у меня такое было, весёлое и беззаботное детство, которое к сожаленью долго не продлилось, но всё же даже такая мелочь сейчас пригодилась.

— Вуаля! Воробей готов!

— Это скорее синица, — тут же консилиум бомжей начал давать свои оценки.

— Голубь может?

— Это журавль, ну, я так вижу.

На лицо проблема узнаваемость воробья. Но ничего, я же не просто собрался оригами из алюминия делать. Это я и так мог делать раньше, в детстве, так в чём смысл повторять свои прошлые успехи? Их нужно улучшать, что я и сделал.

— Ты чё, колдун?

Я аккуратно начал накладывать руны, также самые простые. Но ничего сложного не требовалось, даже простое сияние уже повышает цену товара в разы. Были бы инструменты, у меня этот воробей бы летать начал, ну или нет. В общем, у воробья появилось яркое оперение, яркие глаза, и тёмные лапки.

— Теперь это волшебная синица.

— Не, это магический голубь.

Третий бомж из консилиума оценку не дал, потому что ушёл рыться по мусоркам.

— Ну мужики, скоро вернусь.

Прикинув время затраты, подсчитав стоимость одного листа, издержки производства из-за всё же не таких прямых ручек, а также оценив спрос я быстро высчитал примерную стоимость своего воробья и отправился на главную площадь.

Быстрым взглядом нашёл семейную парочку в довольно богатой одежде. Походка у отца прямая, взгляд волевой, он явно не простой крепостной рабочий, сумевший купить себе костюм.