Венец Гекаты

Сжимая в кармане пакетик с заветным перышком, Ленская понимала, что разобраться с многочисленными отрядами птиц будет трудновато — уж больно птичек много. Но она даже не представляла себе, как много их на самом деле.

Коридор с загадочными табличками тянулся в бесконечность. Мелькали названия просто знакомые, знакомые смутно и не знакомые вовсе. Нужно было на что-то решаться. Ленская сунулась в ближайший кабинет наугад, прочитав на двери надпись: «Семейство лирохвостых» — и пожав плечами. Ладно бы еще воробьиные какие-нибудь, а то лирохвостые, черт знает кто такие!

Кабинет был небольшой, тесно заставленный шкафами и стеллажами. За столом сидел маленький старичок самого приятного вида. Он был весь такой чистенький и аккуратненький, в тщательно отглаженном костюмчике, его розовую лысинку обрамлял легкий пушок наподобие того перышка, что лежало в кармане майора Ленской. Старичок поднял голову и улыбнулся майору.

— А вы, наверное, к… — доброжелательно начал он.

Но Ленская так устала от блуждания по коридорам, что без разрешения плюхнулась на стул и выложила перед старичком свое удостоверение, хотя по инструкции не полагалось выпускать его из рук. Старичок опасливо взял документ, повертел его перед глазами и поморщился — все равно не разобрать фамилию.

— Что вам угодно? — сухо осведомился он.

— Вы уж меня извините, — опомнилась Ленская, в носу у нее невыносимо чесалось — очевидно, в шкафах залегла вековая пыль, — но не можете ли вы меня направить в какую-нибудь лабораторию, чтобы там посмотрели это… — она протянула перышко.

И тут же чихнула от души, так что перышко взвилось в воздух. Старичок ловко поймал его и положил на ладонь.

— Зачем же в лабораторию, милочка, — заговорил он, любовно оглядывая перышко, — я и так вам скажу. Перья птиц, как известно, бывают пуховые, покровные и маховые. Это ваше перышко, безусловно, относится к пуховым, стержень у него небольшой, и за счет свободно прилегающих друг к другу маленьких бородочек такие перья являются прекрасным теплоизолятором.

— Но чье же оно, чье?! — не выдержала Ленская. — Вы можете сказать, от какой это птицы?

— Разумеется, — в глазах старичка мелькнула обида, — перышко это не так давно потеряла полярная сова.

— Сова?! — изумилась Ленская. — Но ведь совы — такие большие птицы, а это крошечное перышко…

— Пуховое, — напомнил старичок, — находится внутри, под покровными перьями. Впрочем, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать… — он выскочил из-за стола и побежал к двери, — пойдемте, милочка, пойдемте скорее!

Поднимаясь, Ленская ощутила резкую, мучительную боль в колене. «Артрит? — подумала она. — Или просто растяжение? А может, отложение солей?»

Дальше думать было некогда, потому что старичок бойко припустил по коридору. Ленская поковыляла за ним, сжав зубы и стараясь хромать незаметно. Они быстренько проскочили коридор, спустились по лестнице и оказались в большом зале второго этажа, где в просторных витринах располагались чучела всевозможных зверей.

— Вот, милочка, смотрите! — сказал старичок.

В витрине была устроена полярная ночь, темное небо освещали сполохи северного сияния. Между высоченных сугробов стояли два огромных полярных волка и скалились друг на друга. А чуть в стороне, на сухом пне, торчавшем из-под снега, сидела большая белая птица с круглой головой и серыми пятнышками на крыльях. Своими круглыми глазами сова взирала одинаково равнодушно и на волков, и на посетителей музея. Зато старичок смотрел на нее с несомненной любовью.

«Совушка-сова, — вспомнилась Ленской детская песенка, — большая голова, на пеньке сидит, головой вертит…»

— Нравится? — улыбнулся старичок. — Вот какая красавица!

Майор Ленская вспомнила, что она не просто так пришла погулять по музею, а находится при исполнении своих служебных обязанностей.

— Полярные совы живут в неволе? — спросила она.

Старичок, очевидно, тонко разбирался в интонациях человеческого голоса. Он перестал любоваться своей полярной красавицей, посерьезнел и прочитал майору краткую лекцию о совах.

Полярные совы не любят людей, поскольку человек в природе является их главным врагом. На них охотятся, употребляя мясо в пищу. Кроме того, эти совы не любят шума машин и вообще громких звуков, так что предпочитают селиться в глухой тундре, вдалеке от человеческого жилья. Питаются совы в основном мелкими грызунами и птицами, но могут и зайца поймать, если не в одиночку. В неволе они живут только в больших просторных вольерах, приручить сову может только специалист, и то если взять совенка прямо из гнезда и уделять ему много внимания. Совы вообще трудно поддаются обучению, они пугливы, но неосторожны, недоверчивы, иногда жестоки, всякий новый объект, появившийся в их поле зрения, воспринимают как врага и по интеллекту значительно уступают дневным птицам.

— Значит, идти в зоопарк? — вздохнула Ленская.