Венец королевы

Не чувствуя своего тела, Джек неловко сполз вниз. Сделав несколько шагов на негнущихся ногах, он был вынужден сесть на обочину. Рубашка на нем была вся мокрая от пота, и на пронизывающем ветру ему вскоре стало холодно, несмотря на теплую куртку. Он заставил себя подняться, осмотрелся: слева от шоссе светились окна большого трехэтажного здания. Джек не мог точно определить, в каком месте он находится, но ему казалось, что клиника Бэрриджа должна быть поблизости. Ориентируясь на свет окон, он двинулся вперед, беря чуть правее, где, как ему казалось, стоял дом доктора. Скользя и падая, Джек пробирался напрямик — искать в темноте дорогу было занятием безнадежным. Халла шла за ним следом, и он слышал над ухом ее горячее дыхание. Джек предпочел бы от нее избавиться (она шла вплотную к нему), и он, скользя по влажной глинистой земле, боялся попасть к ней под копыта, но как только он потянулся к поводьям, чтобы привязать ее к дереву, лошадь, всхрапнув, отпрянула в сторону. Почувствовав приступ дурноты, Джек был вынужден на несколько минут опуститься на землю, однако свет, падавший из окон, придал ему сил.

От больницы до дома хирурга было совсем близко. Бэрридж проснулся от звона разбитого стекла. Послышался чей-то слабый голос. Он открыл окно и выглянул.

— Кто здесь?

— Откройте, пожалуйста…

Бэрридж буквально втащил совершенно обессилевшего Джека в дом.

— Извините, что разбил стекло, — пробормотал Джек. — Я подошел с другой стороны и боялся, что потеряю сознание раньше, чем доберусь до двери.

Включив свет, Бэрридж посмотрел на ночного гостя: одежда Джека была в грязи, руки испачканы мокрой землей, на ладонях виднелись глубокие царапины.

— Что случилось?

— Мне надо вам все рассказать… Только очень голова болит и все качается.

— Немедленно раздевайтесь, — велел Бэрридж. — Как вы сюда попали?

— На лошади. Я не умею водить машину.

Бэрридж нахмурился — хотя рана на голове у Джека зажила, езда верхом была явно преждевременной. Онемевшими пальцами Джек с трудом расстегнул куртку. Бэрридж пощупал его рубашку.

— Да вы весь мокрый! Снимайте все, я сейчас принесу сухое. Ванная вон там.

Бэрридж заставил его раздеться и закутал в теплый, длинный халат. Мокрую одежду он собрал в охапку, а когда взялся за куртку, Джек сказал: «Подождите» — и вытащил из кармана револьвер. Бэрридж внимательно посмотрел на оружие, затем перевел взгляд на осунувшееся лицо Джека, который в широком халате выглядел особенно измученным и беспомощным, и сказал:

— Я вас слушаю.

Глава XVIII

Джек невольно медлил, оттягивая момент, когда его собственные слова воздвигнут между ним и людьми, хорошим отношением которых он дорожил, стену отчуждения и презрения. Однако ради этого он сюда и явился…

— Все началось год назад, — сидя на диване, отрывисто заговорил он, не глядя на Бэрриджа. — Меня выгнали из магазина, где я работал. Из кассы исчезло шестьдесят фунтов, и хозяин подумал, что это я их украл. Этих денег я не брал, но в полиции тоже решили, что это моих рук дело. У меня уже были неприятности с полицией. — Джек поднял глаза и вызывающим тоном сказал: — Один раз я украл бумажник. — Он сделал паузу, ожидая, что скажет по этому поводу Бэрридж, но врач молчал. — Значит, вы уже знаете… Этот инспектор сразу выложил, что я собой представляю. Как только услышал мою фамилию, так сразу налепил на меня этикетку: карманник и вор. Просто и ясно.

— Вы преувеличиваете, — мягко заметил Бэрридж.