Венец на двоих (СИ)

Потом был пир, из которого Ильтера запомнила не больше, чем из предыдущего свадебного торжества. Только в тот раз она устала, издергалась из‑за инцидента на Клятвенном постаменте и нервничала из‑за предстоящей брачной ночи, а теперь испытывала только приятное волнение. Дорнан буквально оторваться от нее не мог, и королева не чувствовала ни вкуса пищи, которую ела, ни букета вина, которое пила.

— Слушайте, детишки, хватит уже пялиться друг на друга телячьими глазами! — наконец, возмутился глава Дома Морн, сидевший за небольшим праздничным столом по правую руку от племянницы.

— Тайрис! — возмущенно одернул его брат.

— Что такое? — свежеиспеченный придворный чародей развел руками без намека на извинения. — Пусть проваливают, наконец, в спальню и не мешают нам праздновать это счастливое событие! Когда еще удастся посидеть за королевским столом в отсутствие обоих правителей?!

Гости дружно расхохотались. Тера покраснела и уже открыла рот, чтобы как‑нибудь похлеще ответить дядюшке, но Дорнан решительно подхватил ее на руки прямо со стула. Ахнув, она встретилась глазами с его веселым взглядом и спрятала пылающее лицо, уткнувшись в его широкую грудь.

— Благодарю, лорд Морн! — даже объединявшие их узы в ее голове буквально лучились весельем. — Как придворный чародей и ближайший родственник ее величества ты остаешься за главного на пиру. Не позволяй гостям скучать!

И, не дожидаясь ответа, он унес жену из зала. Пока они передвигались по коридорам к спальне, Тера только осторожно косилась по сторонам, но по — прежнему пряталась, слыша стук сапог караула, шествовавшего за Дорнаном. Он нес ее без малейшего усилия, неторопливо и с удовольствием, о чем свидетельствовали и узы. Лишь когда за ними закрылась дверь спальни, он, наконец, со вздохом сожаления поставил Ильтеру на ноги.

Выскользнув из его объятий, королева с нарочитой строгостью поправила платье и прическу, но на мужа это особого впечатления не произвело.

— Я первая в купальню, — безапелляционно заявила она и прошествовала мимо него к внутренней двери.

Приготовленные заранее травы придали горячей воде приятный аромат, а волосы, чтобы не намочить, Тера подобрала заколками. Нежась в ванне, она мысленно ощущала нетерпение Дорнана. Ну, он сам виноват — категорически отказался вернуться в супружескую спальню до «настоящего» обмена клятвами! Теперь потерпит, ничего с ним не сделается! Ильтера улыбнулась: она не могла припомнить, чтобы он так волновался в первый раз. Впрочем, тогда они оба были слишком вымотаны событиями весьма насыщенного дня. Теперь все должно быть иначе.

Выбравшись из ванны, она тщательно вытерлась широким полотнищем и завернулась в него. Мягкая ткань укутала Теру с головы до ног, немного стеснив в движениях, но она ведь не собиралась сражаться или колдовать! Завязав полотно на груди небрежным узлом, она несколько раз глубоко вдохнула терпкий травяной запах и неторопливо направилась в спальню.

Ее супруг успел избавиться от сапог и рубашки и теперь задумчиво стоял у окна, сложив руки на груди. На его спине Тера заметила в неярком свете свечей несколько розовых, едва затянувшихся шрамов, и с трудом подавила раздражение, пока оно не успело передаться ему через их связь. Она злилась не на Дорнана, а на тех, кто нанес ему эти раны, но не хотела, чтобы муж решил, будто она чем‑то недовольна. Свежие шрамы делали кожу чувствительной. Интересно, что будет, если прикоснуться к ним губами?.. Ильтера почувствовала, как краска бросилась ей в лицо.

— Не знаю, о чем ты думаешь, но это, судя по всему, очень неприлично, — в голосе Дорнана звучала теплая усмешка. — И в любом случае я рад, что в нашей спальне у тебя возникают подобные мысли!

Повернувшись к ней, он улыбнулся и прошел мимо нее в купальню. Тера показала язык его спине за закрывающейся дверью. «Очень неприлично»! Надо же такое выдумать! Она подошла к зеркалу, расчесала волосы, задумчиво перебрала украшения, но так и не выбрала ничего подходящего, решила обойтись без них. Прошлась по комнате и, решительно развязав шелковый узел, небрежно бросила полотно на кресло. Несколько раз глубоко вздохнула, чтобы подавить внезапно нахлынувшее смущенное волнение. Вот теперь она действительно думала о неприличном! Но, в конце концов, она уже не раз видела своего мужа обнаженным и даже поддразнивала его, гуляя при нем по спальне в одной сорочке! Ей нравились взгляды, которыми он ее провожал!

Ну и что он так надолго застрял в купальне? Ильтера с трудом подавила желание войти туда и поторопить мужа. Она по — прежнему чувствовала его нетерпение, но к молодой жене он почему‑то не спешил… Пройдясь по комнате, она провела рукой по задернутым занавесям, без всякой нужды переставила стул перед своим туалетным столиком, еще раз взглянула на себя в зеркало…

— Отец — Небо и три богини! — его голос прозвучал негромко и хрипло.