Венец судьбы

Мои инструкторы говорили, что я провалила уроки соблазнения, но вот она я с Королём Орды, и он смотрел на меня так, словно я его пиршество для Дикой охоты. Я вновь закусила нижнюю губу, и Райдер опустил туда взгляд.

Я позволила ему ощутить возбуждение тела, пока молча размышляла, куда бы мне пойти. Если он решит, что я его хочу, смогу заставить ослабить бдительность и пойти на убийство. Но прежде всего мне нужно оружие. Я не могла одолеть его, это само собой разумеющееся, но могла перехитрить, так как его мозг был полностью занят моим телом. К счастью для нас, когда Фейри кормились, становились лёгкой мишенью. Я намеренно осмотрела окружение в поисках чего-нибудь, что могла бы использовать, и обнаружила, что не хватает любого острого предмета. Повернувшись к кровати, я заметила меч, прислонённый к стене у изголовья.

Я моргнула и наклонила голову, медленно оглядываясь на зверя, который наблюдал за мной. Как я могла соблазнить его, не превратившись в ЗПФ? Что, если я попытаюсь и провалюсь? Что, если попытаюсь и не провалюсь? Я прославлюсь тем, что сразила Короля Орды!

Я протянула дрожащие руки и медленно сняла неглиже. Ониксовые глаза изучали меня, постепенно опускаясь к обнажённой груди.

Райдер ответил не так, как я предполагала, поэтому я была вынуждена стоять голой. Я придвинулась, что он позволил, ухмыляясь.

— Ты хочешь меня? — прохрипела я.

— Это никогда не ставилось под сомнение, женщина. Я хотел тебя с момента, как впервые увидел. — Он грустно улыбнулся, и я потеряла часть бравады, которую чувствовала несколько секунд назад. — Иди сюда, Питомец.

— Знаешь, я не Питомец, а человек с чувствами.

— Я прекрасно осведомлён об этом факте. — В его глазах была печаль, которая тронула сердце. Я сократила расстояние между нами и положила руки на его пресс. Райдер казался почти человеком, за вычетом силы, пульсирующей под кожей. Он скользнул руками по моей спине, притягивая к себе, и наше дыхание стало тяжёлым. Я приоткрыла рот, и Райдер прижался к моим губам, сначала мягко, ища разрешения, что, учитывая, кто он стало неожиданностью.

Через мгновение я отстранилась, боясь того, что начала с этим существом. Он сделал шаг ко мне, а я отступила, и мы танцевали так, пока спиной я не упёрлась во что-то твёрдое и холодное. Он прижал меня к стене, опустил голову и его рот завис над моим.

— Уверена, что хочешь этого? — спросил он хрипло, а глубокий, богатый тембр послал дрожь по телу, сосредоточившись в естестве.

— Ты пугаешь меня, но в то же время возбуждаешь. Я должна бежать от тебя, но вместо этого хочу попробовать тебя на своих губах.

— Серьёзно? — прохрипел Райдер, посылая жар в рой бабочек в моём животе. Этот мужчина — воплощение секса, а я сейчас не в своей тарелке. Однако я ещё ни разу не отказывалась от вызова и не собиралась позволять этому существу одержать надо мной верх.

Гильдия предупреждала о том, чтобы мы не вступали в бой с врагом, настолько сильным, что в одиночку вряд ли справишься, и всё же моя команда скомпрометирована, и я осталась одна. Я справлюсь. Я могу уничтожить самого главного Фейри во всём их мире. Это стало бы сообщение каждому существу, что не стоит связываться с Наёмниками Гильдии.

— Ты играешь с огнём, малышка.

— Я не боюсь обжечься. — Я подняла руки к его груди и позволила силе зашипеть на ладонях. Затем приподнялась на цыпочки и прижалась к его губам, застонав, когда он поднял меня, зажав между собой и стеной, пока я запутывала пальцы в его волосах. Они мягкие, как шёлк, а сам он твёрд, как сталь, пока прижимал меня к стене, пожирая рот. Он хрипло зарычал, разрывая поцелуй и кусая мою губу, и я вскрикнула.

— Я думал, ты любишь другого. — Его застенчивая улыбка напомнила, как я дважды сказала, что люблю Эдриана.

— Любовь — просто ложь, которой мы себя кормим, чтобы не чувствовать себя плохо, когда делаем то, чего не должны. Я трахнулась с ним, поэтому прошептала эти слова, чтобы успокоить эго после того, как позволила ему овладеть мной. Если хочешь, я могу сказать тебе, что и тебя люблю, и будем притворяться, что это правда, пока не закончим.

— Ты скажешь, что любишь меня? — поддразнил он, перемещая меня на кровать.

— Ты этого хочешь? — Я попыталась успокоить учащённое биение сердца, которое оглушительно отдавалось в ушах. Я могла сказать этому засранцу всё, что угодно, потому что намеревался увидеть его мёртвым до того, как утром взойдёт солнце.

— Нет, потому что, когда ты снова скажешь, что любишь меня, ты, чёрт возьми, будешь говорить истину. — Он осторожно опустил меня на кровать.