Венец судьбы

Слёзы навернулись у меня на глаза, горя желанием пролиться, и я покачала головой. Затем прочистила горло, игнорируя тиски, которые сжали сердце до боли.

Адам покачал головой, проводя рукой по лицу и ёрзая на стуле.

— Адам, не смешно, — прошипела я, и слёзы потекли по щекам.

— Син, мы взяли миссию помочь Фейри, и кое-что случилось. За последние годы произошло много плохих и хороших событий. Хороших, например, что ты стала мамой. У тебя трое детей. — Он свихнулся. Я выгнула брови и бросила на него невозмутимый взгляд. На что он прищурился.

— Думаю, я знала бы, будь у меня дети, особенно трое. Судя по этому телу можно сказать, что я рожала? — Я глубоко нахмурилась, натягивая безвкусное платье, которое носила, и, глядя на свой плоский живот, на котором не было ни единой растяжки. Да, Адам скомпрометирован. Я вернула корсаж на место, внимательно изучая Адама, отмечая, как убеждённо он говорил. Он верил в то, что говорил правду, а значит, скормил бы мне любую историю, которую хотели поведать Фейри.

Отлично, почему всегда, когда мне нужно, чтобы команда была на месте, они отвлекались и вели себя как стая кошек, попавшая на поле кошачьей мяты?

— Тебе промыли мозги, Адам. Можешь заткнуть свой рот, потому что я не верю ни единому слову, слетающему с твоего языка. Перестань скармливать мне то, что они хотят. Лари не мертва; не может быть мертва, — сердито прошипела я, глядя на него, несколько раз открывшего и закрывшего рот, прежде чем сесть ровно и покачать головой.

Тяжёлые шаги раздались в коридоре, и я медленно повернулась, наблюдая, как в комнату вошёл новый мужчина, а затем остановился.

— О, слава Богу, — прошептала я, вставая и бросаясь к Эдриану.

Я обняла его и настойчиво завладела его ртом. Он повернул голову в сторону золотоглазого Фейри и усмехнулся мне в губы. А затем притянул ближе, страстно целуя, и застонал, когда мой язык проник в его рот. Я вторила его стону. Он опустил руки мне на талию и оторвался от моих губ, с любопытством изучая меня. Я отступила, держа его руки в своих, и улыбнулась его красивым бирюзовым глазам, упиваясь плутоватым очарованием, которое привлекло меня к нему. Я сделала шаг вперёд и наклонилась к его уху, тихо шепча, чтобы меня не услышали:

— Нам нужно отсюда убираться. — Я потёрлась своей щекой о его, заросшей щетиной, и соски стали твёрдыми от воспоминаний, каково это, когда он между моих ног возносит меня на небеса. Эдриан слегка отстранился и посмотрел на меня в замешательстве. — Адаму промыли мозги, и я думаю, что Фейри используют контроль над разумом, заставляя его говорить то, что якобы выглядит, как правда, Эдриан. Мне нужна твоя помощь, чтобы вытащить нас с Адамом отсюда, пока нас не съели.

Я кивнула на Фейри, скользя по телу Эдриана и вглядываясь в бирюзовые глубины, которые изучали меня, будто я сошла с ума. Он прищурил глаза, посмотрел на Адама, затем на Фейри, и я нахмурилась. Выражение его лица было наполнено болью, когда я прижалась к нему вплотную.

— Ты на хрен ей мозг повредил, придурок? — сердито спросил он, поворачиваясь к золотоглазому Фейри, которого остальные называли Райдером. — Что, чёрт возьми, ты с ней сделал?

— Чёрт! Ты тоже скомпрометирован? — Я обеспокоенно нахмурилась, отходя от Эдриана и поворачиваясь, чтобы смерить убийственным взглядом мужчину по имени Райдер, который скрестил руки на груди. Он уставился на Эдриана так, словно хотел убить. Эдриан встретил его пристальный взгляд, и я энергично замотала головой.

— Эдриан, много чего произошло. — Райдер фыркнул. — И боюсь, это много плохого.

— Нет. Не смотри ему в глаза. Смотри на меня, малыш, — тихо сказала я, притягивая лицо Эдриана обратно к своему. Мои губы коснулись его губ, и я вздрогнула, отступив, когда почувствовала медный привкус крови на губе. Я подняла руку к его рту, чтобы открыть, и уставилась на два резца. Затем резко отдёрнула руку и сильно ударила Эдриана, звук эхом разнёсся по комнате, а моё сердце заколотилось о грудную клетку. — У тебя серьёзные проблемы с зубами!

Улыбка изогнула его полные губы, и Эдриан склонил голову, наблюдая за мной, поэтому я снова ударила его, на этот раз сильнее.

— Я — вампир, Синтия. — Эдриан смотрел на меня, а мои глаза наполнились слезами, и отрицание сорвалось с моих губ всхлипом.

— Нет. Нет, ангельские глазки. Не надо. Не плачь. — Он потянулся ко мне, и я вздрогнула, отпрянув от его прикосновения. — Проклятье, здесь нужна помощь. — Все в комнате просто уставились на него, как будто никто не хотел вмешиваться.

— Неужели весь мир сошёл с ума? Что происходит? — потребовала я, медленно отступая, со слезами, катящимися по щекам. Сердцебиение отдавалось эхом в ушах, а душа заболела при мысли о значении этих клыков. Эдриан мёртв, и не мёртв. Я должна положить конец его страданиям.

— Что ты с нами сделал? — спросила я дрожащими губами, переключая внимание на Райдера. Он прищурился на меня, вспышка чего-то похожего на сожаление озарила его прекрасные глубины, прежде чем он покачал головой и открыл рот, чтобы ответить: