Венец судьбы

— Моя жена и дети давно умерли, Лара. Осталось лишь несколько моих потомков, но они предпочитают жить среди народа пустынь, от которого происходила моя жена. Я даже не знаю их. Принцы и мои лошади — вот моя семья, — сказал Ог. — И теперь у меня еще есть этот парнишка, — улыбнулся он.

— Принцы никогда не оставляли своих лошадей, так что, уверена, они не оставят и тебя, Ог, — сказала Лара. — И все же, я думаю, эти мысли преждевременны, мой милый друг. Мы вновь спасем Хетар, и на этот раз окончательно. Тьма может прийти, но ей не изгнать Свет. Помни, Ог, всегда и во всем должно быть равновесие. Равновесие — вот ключ к успеху. Мы оставим тьме лишь крошечный уголок.

— Возможно, ты права, — ответил он, воодушевленный ее уверенностью. — А теперь пойдем со мной. Даграс с нетерпением ждет тебя. Он собирается стать отцом еще нескольких жеребят. Он оказывает внимание как минимум пятерым кобылам. Два других жеребца в стаде этим крайне недовольны, но, так как он порождает потомство, жаловаться они не могут, — усмехнулся Ог. Он двигался медленно, хотя шаги его были огромны, и они миновали половину долины, пока он успел закончить свою мысль. — А вот и он.

— Даграс! — позвала Лара, увидев своего коня еще прежде, чем Ог указал на него.

Великолепный белый жеребец с кремовой гривой и хвостом поднял голову и, увидев Лару, взлетел на плечо Ога и заторопился к ней:

— Моя госпожа! Наконец вы здесь.

Он смотрел на нее своими темными глазами, полными любви и преданности.

— Я вижу, ты не особенно страдал в мое отсутствие, — стала подтрунивать Лара. — Ты, как обычно, собрал в свой гарем самых красивых кобыл, негодник.

Даграс тихо заржал и закивал.

— Раз уж мне пришлось вернуться в долину моей юности и пастись здесь, госпожа Лара, то я должен чувствовать себя вольготно и окружить себя друзьями.

— То, что мы вернулись в Шуннар, отнюдь не означает, что мы прощаемся со всем остальным миром, Даграс. Тьма снова поднимает голову, и мой сын Колгрим угрожает миру и спокойствию. Уверяю тебя, нам предстоит сделать очень многое.

— Рад слышать это, — ответил Даграс. — Когда мы отправляемся?

— Не сейчас, мой добрый друг. У тебя еще будет время насладиться своими новыми женами. А где Сакари?

Сакари была любимой кобылой Даграса и матерью нескольких его жеребят.

— Там же, среди новых лошадей, — ответил Даграс. — Я не был в долине так давно, а она знает всех кобыл, и помогла мне с выбором.

— Должно быть, она очень любит тебя, Даграс, если пошла на такое, — заметила Лара. — А где же Фероз?

— Мой сын — один из тех статных жеребцов в долине, — ответил Даграс, игриво улыбнувшись. — Он чрезвычайно недоволен тем, что я все еще проявляю ничуть не меньший интерес к кобылам, чем он. Другой мой сын, Тэкли, очень дружелюбный, вальяжный и ленивый жеребец, которого, пожалуй, следовало бы выхолостить, однако он так красив и отличается столь совершенным экстерьером, что принцы решили оставить его таким, какой он есть. Его мать была восхитительным созданием, и его отпрыски тоже превосходны.

— Я рада, что ты вновь сумел так хорошо прижиться в долине, — сказала Лара. — Сейчас я покину тебя. Но помни, ты понадобишься мне. Ог известит тебя, когда это случится.

— Позвольте прокатить вас, моя госпожа, — предложил Даграс.

Лара рассмеялась.

— Что ж, отлично, — ответила она, запрыгнув с крепкого плеча великана на широкую спину Даграса.

Едва ее колени прижались к крупу, а руки схватились за жесткие пряди гривы, жеребец заржал и пустился рысью.

Рысь сменил неторопливый шаг, который затем перешел в галоп. Конь скакал по безграничной долине, едва касаясь копытами травы. Он не расправлял крыльев, чтобы взлететь, ему хотелось бежать, и он знал, что того же хочет его наездница. Он слышал напряжение в ее голосе и видел тревогу в ее глазах, когда она говорила с ним. Должно быть, она еще не все сказала ему, но непременно сделает это. А в эти мгновения существовали только они двое, и, как когда-то, они мчались по зеленой скатерти долины, наслаждаясь скоростью и ветром. Он слышал ее счастливый смех, когда увеличивал скорость, сменяя кентер карьером.

Калиг наблюдал за ними, стоя на крытой балюстраде дворца. Он слышал мысли коня и улыбался им. Даграс отлично знал свою хозяйку и служил ей преданно и искусно. Они очень подходили друг другу, так же как Лара и Калиг.

Один год. Кронан сказал, что у светлой магии есть ровно год, чтобы покинуть Хетар, иначе она будет завоевана Тьмой. Волшебные послания должны будут на каждом углу извещать о том, что мир под угрозой грядущего хаоса. Будут созываться собрания для принятия решений о дальнейших действиях и возможных направлениях отступления. Феи, великаны, гномы и принцы-тени — все должны будут найти себе новый дом. Волшебные народы этого мира столетиями жили в мире и спокойствии. Калиг понимал, как нелегко теперь им будет этот мир покинуть.