Венец судьбы

— Вы хотели сказать, ради того, чтобы Тьма не воцарилась в мире Хетара, братец. Ведь вы хотите, чтобы он погрузился во мрак навечно, но Силы Света нашего мира не допустят этого, — сказала Марцина.

— Нет, малышка. Я лишь поселю в Хетаре Тьму. А вот мой сын, которого произведет на свет Ниура, погрузит Хетар во Тьму навечно, — сказал Колгрим. — Вот почему матушка так отчаянно старается остановить меня. Но в этот раз ее усилия тщетны. Слишком долго она жила среди смертных. И что еще хуже, она вела себя подобно им, оставаясь собой лишь в своих личных покоях. В нее давно уже не верят ни в мире смертных, ни в магическом мире. А люди не верят уже даже в собственную смертность. Социальное положение, власть, богатство и похоть — вот боги, которым они поклоняются. Они последуют за любым, кто пообещает им еще больше всего этого. И я сделаю это. Мне не придется окружать Хетар Тьмой. Они сами погрузят себя во мрак.

— Да, да, конечно, и все же, где я буду спать? — настаивала Марцина.

Колгрим снова громко рассмеялся и протянул ей руку:

— Пойдем поужинаем. А потом тебе покажут покои, которые всегда будут твоими, когда бы ты ни посетила меня, сестренка. — Он мило улыбнулся и повел ее из тронного зала по великолепному коридору темного мрамора в маленькую уютную столовую.

Марцина не смогла удержаться. Она взяла предложенную ей руку, и Повелитель Сумерек аккуратно сжал ее ладонь в своей. Ей пришлось признать, что он действительно был, как ее и предупреждали, невероятно обворожителен. Она чувствовала, что вопреки собственной воле проникается к нему симпатией. Манеры его были безукоризненны. Он предложил ей стул и помог сесть. Ей стало интересно, кто же научил его всему этому.

— Когда же вы собираетесь послать за матушкой? — спросила она, пока слуга молча наливал суп в чашу, стоящую перед ней.

Она попробовала ложку супа, вкус отчего-то напомнил ей о земле и лесах. Это было восхитительно.

— Я не собираюсь делать этого вовсе, — сказал Колгрим. — Лара и Илона не спускают с тебя глаз, хотя ты этого и не знала. Очень скоро они обе узнают, что ты исчезла. Думаю, уйдет не много времени на то, чтобы матушка узнала, где ты и с кем.

— А затем она придет и вызволит меня, — сказала Марцина, отламывая от теплого каравая кусочек, который обмакнула в суп и отправила в рот.

— Она непременно придет, сестренка, но она не заберет тебя у меня, — сказал он ей.

— Почему же?

— Потому что ты будешь там, где она не сможет тебя найти. Сначала она должна возвратить мне Ниуру, чтобы наша свадьба состоялась в срок. А потом я и сам отпущу тебя. — Он снова одарил ее улыбкой. — Не переживай. Когда-то очень давно я пообещал нашей матери никогда не причинять зла никому из тех, с кем связан одной кровью, и никогда не делал этого. А сейчас поешь, сестренка.

За супом последовало блюдо из рыбы, изысканно уложенной на темные листья зелени и тонкие ломтики лимона; затем каплун, жаренный до золотистой корочки, фаршированный сладкими и кислыми фруктами; рагу из оленины в насыщенном винном соусе с луком-пореем, ароматными грибами и кусочками моркови; а также свежеиспеченный хлеб, масло и два вида сыра. Когда ничего этого на столе не осталось, принесли бисквит, пропитанный сладким вином и укрытый тонким слоем взбитых сливок.

— Моя тетушка обожает этот десерт, — заметила Марцина, наслаждаясь сочным бисквитом.

— Ах да, великолепная дракониха Нидхуг… — протянул Колгрим.

— Вы видели ее? — удивилась Марцина.

— Да, когда Илона, наконец, пригласила Нидхуг в свои владения, потому что из яйца драконихи появился ребенок-фея, а не маленький дракон, — сказал Колгрим. — Я сам прибыл посмотреть на это. Естественно, никто не знал о моем присутствии. — Он улыбнулся. — У них появились еще дети, у принца Сирило и Нидхуг?

— У них есть еще одно яйцо, но полагают, что в нем зарождается жизнь преемника Нидхуг, который вылупится, только когда пройдет тысяча лет и время службы Нидхуг на страже Бельмаира подойдет к концу, — рассказывала Марцина. — Немало времени потребуется Верховному Дракону Бельмаира, чтобы обучить наследника всему, что ему необходимо знать.

— Захватывающе, — сказал Колгрим, покачав головой. Удостоверившись, что девушка закончила есть, спросил: — Ты готова осмотреть свои покои, сестренка?

— Я очень устала, — призналась Марцина.

— Тогда пойдем, — сказал Колгрим, поднимаясь с места. Он сопроводил ее из столовой уже по другому широкому мраморному коридору. В самом его конце была дверь. Открыв ее, он жестом пригласил Марцину пройти внутрь. — Комната довольно простая, но я думал, она должна тебе понравиться, ведь и твой собственный дом без особых излишеств. Перемещаться, гулять по моему дворцу ты можешь когда угодно. Однако учти, что, если ты будешь где-то вне своей комнаты, когда прибудет твоя мать, чтобы обсудить со мной наши дела, ты тотчас же волшебным образом снова окажешься здесь, и дверь закроется на замок сама собой. Ты поняла меня, Марцина?