Венец творения

И начала искать книгу.

Книга должна быть где-то здесь, где-то совсем рядом. Лили обшарила все доступные места. Сумеет ли она прикоснуться к зверю, а если понадобится – отодвинуть его? Закралось подозрение, что гоблин или ведьма могли унести книгу с собой, но потом Лили поняла: им это не нужно. УЖЕ не нужно. У них теперь есть оружие. И значит, она должна успеть вернуться в Пещеру раньше, чем туда придут эти двое…

Теперь она действовала быстро, больше не думая о том, что зверь оживет. Но тут был не только зверь. Лили склонилась над Барби. Та лежала с развороченным животом; ее лицо было противоестественно спокойным, будто его не касалось то, что произошло с телом. Кровь запеклась на губах. Или не кровь?

В полумраке Лили не сразу разглядела ЭТО. И не сразу поняла, что ЭТО такое. Неудивительно – она никогда не видела живых цветов. А тут были даже не цветы.

На губах у Барби лежали оборванные лепестки лилий. Когда-то нежные и белые, но теперь увядшие и окрашенные в красный цвет.

* * *

Лили осторожно протянула руку. Первый росток радости пробился в ее сердце.

Книга была завернута в меховой жилет Барби. Кровь залила корешок, но, главное, страницы целы.

Подчиняясь невнятному предчувствию, Лили собрала лепестки и положила их в книгу. Потом сделала то, на что никогда не решилась бы, если бы не произошедшая в ней перемена. Вдруг она почувствовала себя ЖЕНЩИНОЙ.

Стараясь не задеть черный луч, Лили схватилась за рукоять ножа, на которой пульсировало сердце, зажмурилась и выдернула клинок из глазницы Локи. Ей показалось, что она услышала бесплотный шепот, донесшийся из ниоткуда: «Свободна, свободна!.. Ш-ш-ш-ш…».

Ее шансы добраться до Пещеры немного возросли.

Держа на руках больного мальчика, завернутого в доху Барбары, Лили с огромным трудом вылезла из (черепа ангела? могилы?) кабины.

26 Возвращение

Брести вот так, будто на казнь, слыша за спиной хруст снега под ногами неумолимого палача, было мучительно. Студент пережил одну из пыток холодного ада – пытку ожиданием худшего. Путь от бомбардировщика до Пещеры теперь казался ему невыносимо долгим. Но он не прошел и половины.

Ведьма не обращала внимания на волчий вой, раздававшийся совсем близко. И даже когда впереди замелькали серые тени, она продолжала двигаться с прежней тупой размеренностью. Желтый трусливый ублюдок несколько раз оглядывался и что-то жалобно верещал, но она без единого слова поднимала ствол и прицеливалась ему в голову – этого хватало, чтобы заставить его заткнуться, увянуть и топать дальше.

В конце концов, волки взяли обоих в плотное кольцо. Это были мутанты-плюсы, достигавшие в холке полутораметрового роста и гораздо более умные, чем обыкновенные звери. Они легко перемещались среди развалин и торосов – совершенно естественного для них рельефа.

Стая появилась в городе недавно. Она пришла с севера, из голодных скалистых пустынь, и уже выдержала несколько кровопролитных схваток с местными дегро. Волки неизменно побеждали и постепенно захватывали чужую территорию.

Студент насчитал как минимум два десятка четвероногих. Это означало, что в живых все равно останется около половины – если безумная стерва вообще будет стрелять! А ведь надо еще попасть. С ее-то зрением и в потемках…

Его начинало тошнить. Он всегда думал, что нет ничего страшнее, чем быть съеденным заживо, разорванным на части – и при этом видеть куски собственного мяса в звериной пасти. Даже когда Студенту ничего не угрожало, он представлял себе эту картину слишком явно – и ему казалось, что, возможно, его паранойя имеет вескую причину в прошлом… или в будущем. Теперь он склонялся к последнему, обнаружив в себе пророческие способности.

То, что он считал полузабытым воспоминанием детства, было предчувствием.

* * *

Волки охотились по своим правилам. В стае была четкая иерархия. Вперед посылали смертников из числа самых слабых и ПРИГОВОРЕННЫХ волков. Для начала – двоих. Два на два – честная партия. Это признал бы даже Студент – большой специалист по всевозможным играм.

Смертники напали сзади. Первой мишенью была Вера. Она почувствовала сильнейший удар в спину и повалилась лицом в снег, но не выпустила из руки оружия. Надетый капюшон спас ее от немедленной смерти. Волк впился зубами в толстую шкуру, покрытую густым мехом, и вытряхнул из нее содержимое.

Прокатившись несколько метров по обледенелому насту и ободрав до крови лицо и руки, Вера попыталась приподняться. Каждое движение давалось ей с трудом, но она справилась. Боль тут была ни при чем – она почти не чувствовала боли. Жалящее пламя по краям уродливой оболочки, которая называется телом, – разве это можно сравнить с настоящим страданием, гнездившимся глубоко внутри? Смешно…

Она понимала только одно: четвероногие пытаются помешать ей добраться до цели. Кстати, среди них тоже были самцы.

И она начала убивать.