Венецианская художница Розальба Каррьера: жизнь и творчество

Она сама упоминает портрет in piccolo и in grande. Из приведенной выше статьи, опубликованной в Mercure Galant, можно сказать, что первый мог быть миниатюрой, поскольку именно это и обозначал в те времена термин in piccolo69. Второй же мог являться известным нам произведением из Дрездена. О сеансах позирования короля остались замечания самой художницы:

«14 июня. Я начала миниатюрный портрет короля.

20 июня, четверг. По проливному дождю поехала к королю и начала его большой портрет.

21 июня. Я отправилась к королю с ужасной головной болью; затем была приглашена к герцогу-соправителю, который взял меня за руку и сказал: «Вам очень повезло, что король был так спокоен». […]

25 июня. Я выехала вместе с мужем моей сестры, чтобы закончить портрет короля, с которым произошли три небольшие неприятности: потерялось его ружье, умер попугай и заболела маленькая собачка»70.

Несколько раз упоминаются миниатюры с портретом короля, которые делались на заказ для некоторых важных при дворе персон, а также пастельная копия с основного изображения Людовика XV, раму для которого, так же, как и для оригинала, заказывал воспитатель юного короля аббат Перро. Возможно, это и есть портрет из Бостона.

Пастель из Дрездена написана со всей свойственной Розальбе виртуозностью и в лучших традициях живописи рококо. Модель показана погрудно, плечи развернуты в три четверти, а голова в фас. Замечательно переданы все доличности, особенно локоны парика и кружево шарфа. Лицо с большими продолговатыми глазами и коротким носиком очень экспрессивно. Левый уголок губ задорно поднят: конечно, Розальба имела представление об озорном и шумном нраве маленького короля и даже описала одно весьма прискорбное происшествие:

«26 января. Я ходила в банк и завтракала с господином де Ларжильером. Герцог де Ноай, брат мадам де Лувуа, до ужаса боялся кошек. Король, зная об этом, схватил его сзади, изображая кошку. Герцог упал в обморок, это была очень неприятная история, король плакал»71.

На портрете из Бостона мальчик кажется немного постарше, исчезли округлые детские щечки, взгляд стал чуть более надменным. Оба портрета – замечательный пример работы Розальбы с детской, пусть и коронованной, моделью. К проблеме детского изображения в творчестве Розальбы мы еще вернемся.

Сохранились портреты и других высокопоставленных особ, выполненные Розальбой в Париже. В частности, портрет мадемуазель де Клермон, мадемуазель де Шароле, пожилой женщины, молодой дамы, обрезающей волосы, Армана де Бурбон-Конти и другие. Рассмотрим их последовательно. Первый из них – портрет Мари-Анн де Бурбон, мадемуазель де Клермон, находящийся в Музее Конде в Шантийи. О том, кто является моделью этого произведения, свидетельствует надпись с обратной стороны листа: «Мари Анн де Бурбон / мадемуазель де Клермон / родившаяся 16 октября 1697 и умершая / 17 августа 1741 / написана Розальбой». О том, как создавался этот портрет, сохранилось немало заметок в дневниках художницы.

«8 февраля. Господин Дюреве пришел поговорить со мной, чтобы я взялась за портрет мадемуазель де Клермон.

20 февраля. Я начала портрет госпожи де Клермон, пастель de trois quatre. Она пришла ко мне в два часа с госпожой герцогиней, своей матерью, принцем де Кориньяном и другими важными персонами. […]

21 февраля. Ко мне пришли госпожа герцогиня и принцесса де Клермон […]

22 февраля. Госпожа герцогиня пришла ко мне в обычное время в сопровождении многочисленной свиты. Она выказывала нетерпение получить портрет своей дочери. […]

23 февраля. Госпожа герцогиня явилась без опоздания, портрет ее дочери был уже почти готов. […]

28 февраля. Госпожа герцогиня пришла ко мне со своей дочерью мадемуазель де Клермон и другими знатными дамами и господами. Вся эта компания наперебой убеждала меня написать портрет сестры принца де Конти и портрет другой весьма красивой дамы, за который мне заплатили заранее очень значительную сумму. […]

7 марта. Мы отправились осматривать зал планов, потом к госпоже де Виллеруа. Вернувшись домой, я закончила портреты принца де Конти, мадемуазель де Клермон и госпожи герцогини. […]

9 марта. Мы отправились к господину Куапелю, затем в Оперу, благодаря заботам госпожи де Парабер, которая занимала соседнюю ложу. Когда мы вернулись домой, я обнаружила, что портрет принцессы де Клермон совершенно испорчен в результате некоего происшествия. Все это очень не понравилось ее матери, а виновник случая господин Л*** заболел от потрясения»72.