Венецианский купец

Он приняв деньги, положил их к кошелёк и улыбка, впервые появилась на его губах, с того самого вечера, когда он невзлюбил меня.

— Эй! Пошевеливайтесь, сухопутные крысы! На борту новый капитан! — прикрикнул он гребцам, и уступил мне своё место, встав там, где я стоял до этого.

Информация, которая была мне до этого времени недоступна, поскольку он отвечал либо не всё, либо утаивал её, сейчас полилась такой полноводной рекой, что я едва не стонал от радости. Наконец! Наконец, было чем заняться!

Став временным капитаном, я не остановился на достигнутом и бросил клич матросам, что если кто-то научит меня чему-то новому, тому я тоже стану платить деньги. Ко мне по вечерам, когда не было вахт, кроме дежурной, сразу потянулись люди. Я не скупился и соглашался учиться всему, будь это бой на ножах, или кидание с помощью пращи камней, новые диалекты, знание очертания берегов или тех мест, в которых я никогда не бывал. В общем если человек был полезен, я с удовольствием платил ему каждый вечер за тренировки. Даже молодые люди из свиты дяди и те, стали предлагать свои услуги, и я конечно же платил им тоже, за любые полезные для меня сведения или навыки. Настроение команды, как и капитана с того дня, медленно поползло вверх. Так что одним из вечеров дядя даже ласково меня обнял, чего раньше никогда прежде не делал.

— Завидую я иногда Энрико, — сказал он, и пошёл спать.

Глава 13

24 сентября 1191 года от Р.Х., Акра

Не смотря на все опасения, а также мелькавшие постоянно паруса на горизонте, мы без особых приключений прибыли в Акру спустя двадцать дней, после открытия из Рима. Если бы не морская болезнь, постоянно меня терзавшая, приключение можно было назвать лёгкой прогулкой, за которую я так многому научился, что был безмерно счастлив, что отправился в эту поездку совместно с дядей.

— Господин Витале, дальше я поведу корабль, — Лука попросил меня освободить место, когда мы приблизились к весьма загруженной кораблями гавани, — слишком много кораблей, мы можем столкнуться, если вы допустите ошибку.

Я без всяческих споров тут же отошёл, попросив его только позже объяснить мне все его действия. Тот сосредоточив своё внимание на том, чтобы огибать множество кораблей, как стоящих на рейде, так и выходящих из гавани, кивнул головой. Я не стал больше отвлекать капитана, смотря как он филигранно руководя и отрывисто командуя барабанщику, отбивающему ритм, умело причалил к свободному месту.

К нам тут же направились портовые служащие, охраняемые десятком солдат и посмотрев наши документы, взяли деньги за стоянку и налог на торговлю. Дядя хотел сначала не платить его, но я молча дотронулся до его руки, и он без споров отсчитал нужную сумму.

— Ты наверняка со мной? — поинтересовался он, собираясь в дорогу, — надо найти дом для нас, потом помыться, привести себя в порядок, дать задание оруженосцам выстирать и почистить одежду, ну и узнать слухи.

— Конечно! — безапелляционно ответил я, поскольку сидеть всё это время на корабле я точно не собирался.

Первое, что бросилось в глаза, город просто кипел жизнью. Незнакомые флаги, орнаменты и гербы были тут представлены во всём своём многообразии. Казалось здесь собрались люди со всего мира, поскольку кроме привычного мне кроя одежды во множестве мелькали и белые одежды смуглолицых людей, видимо местных, помогающих крестоносцам.

Я всё время просто молчал, ни в какие разговоры не влезал по понятной причине и прикидывался просто сыном богатого и известного венецианского нобиля. Все и воспринимали меня как ребёнка, который с круглыми глазами осматривает новый мир вокруг. Сильно мне притворятся при этом и не нужно было, здесь царил совершенно другая атмосфера, не такая какую я видел прежде. Всё было для меня в новинку.

Дядя постоянно встречал друзей или знакомых, хотя я и так видел, сколько стоит в гавани галер многих венецианских домов, даже десяток нашего дома затесались тут. Найти постой в приличном месте, где рядом с нами в соседних домах остановился со свитой какой-то французский граф со свитой, а в другом немецкий барон, не составило больших трудов. Хозяева специально задирали цены, чтобы у них останавливались только богатые постояльцы, например такие как мы. Поскольку увидев венецианскую одежду, нам тут же предложили лучшие, и соответственно дорогие варианты. Дядя дрался как лев за каждый денарий, и в итоге они сошлись с хозяином на устраивающей обе стороны сумме.

Вернувшись в порт, мы забрали всю свиту с вещами, и вернувшись, устроились в доме, наняв слуг у хозяина, которые помогли оруженосцам узнать, что есть что по близости, а также устроили наш быт и еду. Отдав в стирку всю поношенную одежду, я надел шёлковую рубаху и шоссы, подпоясавшись поясом сделанным из больших серебряных плоских колец. Повесив на него кошелёк с деньгами и кинжалом, я был готов к парадному выходу.