Венецианский призрак

Девушка осторожно вышла из своей комнаты, на цыпочках подкралась к джинсам Андрея, которые валялись рядом с диваном, и достала из кармана кошелек. Она хотела просто взять пару сотен рублей на трамвай и обед, но когда открыла кошелек, то просто оторопела: он буквально ломился от пятитысячных купюр, наверное, там было тысяч сто, а быть может, и все двести, и тогда разговор о ее трудоустройстве с целью, чтобы им было на что жить, явно не стоял. Тогда зачем Андрей ее устроил в косметологическую клинику?

Настя покрутила в руках пятитысячную купюру, подумала и положила ее обратно, да, дело приняло совсем другой оборот.

Если она в клинике не для того, чтобы они не умерли с голоду, пока Андрей по какой-то неведомой ей причине не ищет работу, тогда зачем?

Настя засунула кошелек обратно в карман, сгребла со стола мелочь и пошла одеваться, от хорошего настроения, которое у нее было утром, и следа не осталось.

Пока она ехала в трамвае, Настя попыталась хоть немного отвлечься от тяжелых мыслей: получается, что Андрей устроил ее на работу только для того, чтобы она не осталась без средств к существованию, когда он предложит ей расстаться?

И тогда до Насти дошло, что, видимо, Андрей так же, как и она, ждет. Будут готовы ее новые документы, а потом они пойдут каждый своей дорогой? Видимо, так. От осенившего ее открытия у Насти буквально подкосились ноги, она только-только поверила в чудо, влюбилась, и вот снова такой поворот.

Килевая вышла на своей остановке и медленно побрела в сторону клиники, сейчас ей не хотелось ничего: не вникать в новую работу, не бороться за справедливость и свою свободу. Настя хотела вернуться домой, взять у Андрея из запасов пиво и напиться.

– Привет! – Едва только Настя переступила порог клиники, как к ней сразу же подбежала Кира, у девушки в руках была подставка с двумя стаканчиками кофе.

– Я себе покупала и решила тебя угостить! – защебетала она. – Ты с ореховым сиропом любишь? Я себе с карамельным взяла, если с ореховым не хочешь, можешь мой взять, я еще не пила.

– Нет, спасибо огромное, я люблю ореховый сироп! – Настя посмотрела на Киру с благодарностью, она уже буквально влюбилась в эту девушку, какая она хорошая, добрая, чуткая. – Спасибо и за кофе, и за то, что ты вообще есть! – не удержалась Настя и чмокнула ее в щеку.

– Ой, да все нормально! – рассмеялась Кира. – Нам надо поддерживать друг друга! Мне не трудно!

– Спасибо! – Настя взяла стаканчик и пригубила, она утром так расстроилась, что даже забыла позавтракать, поэтому кофе сейчас был очень даже кстати.

– Переодевайся скорее, а то старый киборг уже на месте и с самого утра в плохом настроении! – доверительно сообщила ей Кира. – Она или пила всю ночь, или уже с утра накатила, потому что в кабинете пахнет спиртным, а у нее морда красная. Так что лучше сегодня ей на глаза не попадайся.

Настя испуганно кивнула и быстро переоделась в рабочую униформу, которая состояла из белой блузки и черной юбки до колена. Туфли у нее тоже были черные, на небольшом каблуке, такие «старушечьи» калоши, которые она бы в своей прошлой жизни никогда и в руки-то не взяла. А сейчас приходится не только носить, но еще и делать вид, что они тебе нравятся, потому что Ирина Макаровна не переносила кислое выражение лица на рабочем месте (об этом ей тоже поведала Кира).

Вообще униформа в клинике «Элегия» была страшная-престрашная, деньги на нее сотрудникам не выдавались, поэтому белые блузки от частой стирки со временем превращались в серые, а на свои кровные сменную рубашку никто покупать не собирался. Так и ходили девочки-администраторы в серых застиранных блузках, в черных юбках с катышками на попе и в старушечьих туфлях с закрытой пяткой. Но зато у каждой из них на шее был бант, прямо как у кота, ярко-голубого цвета, который перекликался с фирменным логотипом «Элегии».

Настя прекрасно понимала, что выглядит в своей пока еще белой блузке, в черной юбке и с бантом на шее как клоун, да и остальные сотрудники тоже, но собственница бизнеса так хотела, и значит, они должны подчиниться.

– Эй, новенькая! – Неожиданно дверь в кабинете Ирины Макаровны открылась, и она появилась на пороге, опираясь правой рукой о косяк. – Зайди, нам поговорить надо!

«А язык-то у нее действительно заплетается», – с тоской подумала Настя и, переглянувшись с Кирой, она пошла к собственнице бизнеса в кабинет.

От Ирины Макаровны действительно несло не то перегаром, не то спиртным, и запах был удушающе противным. Настя едва сдержалась, чтобы не отвернуться.

– Как тебе моя клиника? – Ирина Макаровна села за свой стол.

У нее был такой хороший, дорогой офисный стол и дорогущее кожаное кресло, что Настя, вспомнив слова Киры о тотальной экономии и разорившейся сети, очень сильно удивилась такой роскоши.

На столе еще стояла ваза ручной работы, на стене за спиной «киборга» висела картина маслом: Ирина Макаровна в мехах позирует, полулежа на какой-то софе.