Венецианский призрак

– Мне надо было выждать время, полгода, всего полгода, и документы, которые мы так и не нашли в доме у Максима, были бы у тебя, а значит, и у меня. Понимаешь, твой муж оказался умнее, чем о нем думали. Отправившись в последнюю командировку, он, видимо, понимал, что дела приняли странный оборот, и поэтому отправил важные документы своему юристу и велел отдать их тебе через полгода после его смерти. Ну, вот мне и пришлось везти тебя к своей настоящей матери, которую я двадцать лет не видел и ненавижу всей душой, устраивать на работу и ждать.

– А я умудрилась все разболтать Кире, и поэтому ты ее убил?

– Ты сама ее убила. – Андрей снова закурил, от запаха табака Настю снова начало мутить, и она опять обтерла лицо снегом. – Ты нашла флешку, уж не знаю, что ты искала в моем ноуте, у тебя хватило ума позвонить с нее, и таким образом ты вызвала киллера на дом. Так я должен был сообщить офису, что все документы у меня, а тебя можно убирать…

– Так получается, это они меня убили? – Настя судорожно сглотнула слюну. – Но… я ничего не понимаю…

– Твой муж занимался хорошим делом, как и компания, в которой он работал. Говорят, что они умудрились изобрести препарат от рака, который в семидесяти пяти процентах случаев дает положительный результат. Максим Килевой никогда не был директором по качеству, он был крупным ученым и работал на засекреченном объекте, именно поэтому он и скрывал свое настоящее место работы. Да, и детей он не хотел не из-за истории со смертью его брата, а это правда, Олег погиб от шпаны, которая запинала его ногами у самого дома, а потому что ему и всем, кто работает над проектами такого уровня, по контракту запрещено иметь детей.

– Почему? – пробормотала пораженная до глубины души Настя.

– Ну, потому что дети – это всегда слабая точка, потому что ребенка можно украсть, убить, им можно шантажировать, а это для людей, работающих на таком уровне, просто недопустимо.

Оглушенная Настя продолжала молчать, получается, ее Максим… он… мысли путались.

– Он не хотел от меня ребенка, потому что не мог себе этого позволить? – наконец смогла произнести вслух девушка.

– Ну да, здесь без вариантов. Его мать, Людмила Сергеевна, на самом деле долго лечилась в психиатрической клинике после смерти Олега, но похоже, что так и не пришла в себя. Она винила во всем Максима, потому что он, старший брат, не встретил Олега в тот роковой вечер у дома, хотя она его об этом просила.

– Ясно. – Настя поднялась на ноги и облокотилась на капот машины. – Ты меня сейчас убьешь? Но почему, ведь документов у тебя так и нет.

– Да они уже и не нужны, – ответил Андрей. – Сегодня мне сообщили, что все расчеты по этому препарату Максим отправил тебе, но это были не те документы. Наши успели подменить ему файлы, и он сохранил неверные расчеты, которые не имеют никакой ценности. К сожалению, нашим хакерам потребовалось так много времени, чтобы понять, какие именно файлы оказались в последнем доступе у твоего мужа и не смог ли он их увезти домой, когда прервал свою командировку.

– Ты бы все равно позвонил по этой симке, но я это сделала чуть раньше? – Насте не было страшно, наоборот, она, несмотря на сильную головную боль и тошноту, впервые за все время после «появления венецианского призрака» чувствовала себя спокойно. Если она в шаге от смерти, то какой теперь смысл переживать?

– Ну, получается, что так.

– А откуда ты так много про нас знаешь? Про Максима? О его матери? Я тебе, конечно, много чего сама рассказала, но ведь ты знаешь даже гораздо больше, чем я.

– Так я работаю в службе безопасности компании, где трудился твой муж. – Андрей усмехнулся. – Неужели ты никогда не слышала о том, что чаще всего преступления совершаются именно теми, кто должен защищать?

– Но в чем тогда смысл? – Насте стало действительно интересно. – Зачем компании, в которой работал Максим, его убивать, если он хороший человек и изобрел там какое-то лекарство от рака.

– В том-то и дело, что человек он был слишком хороший, слишком принципиальный. Над этим препаратом он работал около восьми лет, и работал не один, а в команде из пяти человек, но лишь он один отказался подписывать новый контракт, не смогли мы его уговорить ни за какие деньги.

– Что за контракт?

– Дело в том, что по условиям этого контракта вся рабочая группа признавала, что проект не удался, а клинические испытания показали отрицательный результат. Проще говоря, что лекарства от рака так и не существует…

– Но… но в чем смысл? – Настя искренне не понимала.