Венецианское ожерелье

— Это машина Нэвиллов, — сказал один из них. — Лучше отвезем ее туда.

Андреа пыталась возразить. Дрого-Мэнор был последним местом, куда она хотела попасть, но мужчины, работники с кофейной плантации, считали своим долгом вернуть ее семье. Они перенесли ее в грузовик, и она сидела между ними, израненная и оглушенная. Андреа пыталась вспомнить, что же случилось. Машина была старой, но надежной, ее недавно осматривали, однако у нее отказали тормоза. Был ли это еще один несчастный случай, или семья Нэвиллов намеревалась не дать ей добраться до Виндзора? Она знала ответ. Невольно она содрогнулась, вздох сорвался с ее губ, вынудив водителя успокаивать ее:

— Все будет хорошо, мисс. Дом уже близко.

Зак подскочил к грузовику, как только тот остановился у дверей Дрого-Мэнор. За его спиной Андреа увидела Харриет. Как обычно, в Дрого-Мэнор они просыпались первыми.

Когда Андреа выбралась из грузовика, Зак уже был рядом, обнимая ее, поддерживая, пока мужчины рассказывали о том, что произошло.

— Мои благодарности, — сказал Зак. — Вы будете вознаграждены за это.

Затем без тени смущения он поднял Андреа на руки и пошел в дом.

— Я могу идти, — возразила она.

— Нет, не можешь, — сказал он твердо. — Я позабочусь о тебе, а ты должна делать то, что я скажу.

Зак отнес ее в свою комнату и положил на кровать. Он тщательно осмотрел ее, обнаружил, что кровь идет из раны во рту, положил холодную мокрую тряпку на шишку у нее на лбу и протер спиртом глубокую рану на предплечье. Потом осторожно коснулся багрового синяка у нее на лбу.

— Со временем это пройдет, — сказал он.

Она посмотрела ему в глаза и увидела такую боль, а когда он заговорил, услышала такую печаль, что почти поверила в слова благодарности, сорвавшиеся с его губ.

— Слава Богу, ты в порядке, — сказал он. — Слава Богу.

Она знала, что ее слова удивят его:

— Это не был несчастный случай, Зак.

В его глазах вспыхнул огонь, лицо потемнело.

— Ты уверена, Андреа?

— Можешь проверить машину, но у меня нет сомнений. Кто-то не хотел, чтобы я добралась до Виндзора, до драгоценностей. — Она откинулась на подушки от внезапно навалившейся усталости. Зак сел рядом, одной рукой касаясь ее лба. Его пальцы были нежными, как ветерок.

— Андреа, думаю, тебе лучше остаться здесь, пока я не пойму, что произошло. Со мной ты в безопасности.

Ее глаза закрывались от усталости, но даже усталость не могла скрыть недоверие в ее взгляде.

Он увидел это.

— Андреа, ты должна кому-то доверять, — напомнил он ей. — Почему не мне?

Андреа закрыла глаза, но в ее мозгу, несмотря на отчаянное желание заснуть, крутились мысли. Как она могла доверять ему? Дважды он солгал насчет Дориан. Он использовал их любовь, чтобы войти к ней в доверие, и затем предал ее, остался верен семье. Она была пешкой, которую кто-то в семье Нэвиллов двигал с клетки на клетку, пока Зак стоял в отдалении и наблюдал за игрой.

Сквозь туман быстро надвигающегося сна она увидела, как Зак откинул одеяло, расстегнул на ней одежду и укрыл ее прохладной простыней. Затем, к ее удивлению, он обошел вокруг кровати и лег рядом, прижав ее к себе.

— Позволь мне позаботиться обо всем этом, Андреа. Не вмешивайся. Просто постарайся поверить, что со мной ты в безопасности.

Его слова были обольстительными, руки — теплыми и успокаивающими, они ускорили приход сна, с которым она больше не могла бороться.

Когда Андреа проснулась, его руки все еще обнимали ее, ее голова лежала у него на плече. На секунду она почувствовала себя в безопасности… пока не вспомнила. Затем она с трудом попыталась подняться.

Он удержал ее и повернулся так, чтобы заглянуть ей в лицо; его рука смахнула прядь волос с ее лба. При этом он не обращал внимания на ее сопротивление.

— Тебе лучше?

— Я в порядке. — Она сказала правду; тело болело, но серьезных травм не было, по крайней мере физических. Внутри ее шла борьба: разум пытался найти ответы, но в объятиях Зака это было невозможно. Она снова попыталась подняться.

— Останься рядом со мной, Андреа. — Его губы ущипнули ее нос и потом нашли ее губы.

— Нет. — Она отвернулась, но его рука держала ее голову, заставляя смотреть ему в глаза. Она увидела в них то, что он хотел.

— Одно не изменилось, — сказал он и подтвердил свои слова жадным поцелуем, от которого ей захотелось оказаться в другом измерении, в другом месте, где не было сомнений и подозрений, где они могли сплестись под простынями.

Но этот мир не исчез; в этом мире были и Дрого-Мэнор, и драгоценности Каппелло, даже если слова Зака были правдой.

— Ты хочешь меня так же, как я хочу тебя. Это никогда не изменится, Андреа.

Да, она хотела его. Она хотела его и любила его, и все-таки она знала, что не может доверять ему. Но она хотела доверять ему, отчаянно, так отчаянно, что услышала, как умоляет его:

— Помоги мне, Зак. Помоги вывезти драгоценности с острова и передать их властям. Ты можешь сделать это.

— Это не так просто, Андреа. Все не такое черно-белое. Нужно столько учесть…

— Иными словами, ты поступишь по-своему, вне зависимости от того, хорошо это или плохо. — В ее голосе была горечь.