Венеция – это рыба. Новый путеводитель

В молодости весной на Дзаттере я внимательно смотрел под ноги. Дело не только в неизбежных экскрементах наших четвероногих друзей. По ночам венецианцы тут рыбачили. Лампами и фонарями они приманивали влюбленных каракатиц и выхватывали их большим сачком, как для ловли бабочек. Со дна сеток пойманные каракатицы поливали брусчатку ривы обильными струями чернил. Нечаянно можно было перемазать ботинки и штаны.

Время от времени встречаешь туристов, обычно, женщин, которым надоело ходить на каблуках. Они снимают туфли и ходят босиком. Их пятки выделяются еще резче, еще живее на вековых мазеньо. Они покрываются каменной патиной, сереют, становятся такого же цвета, как и мостовая. Между пяточными костями и улицей возникает тайная близость. Ноги и камни. Тело и город. Так всегда: неравенство между жизнью и Историей, между прохожими и памятниками, между тем, что проходит, и тем, что остается, между брожением и застоем. Только здесь даже застой эфемерен. Венеция – это не Вечный город, рано или поздно она рухнет. Поэтому даже ноги смертных здесь чувствуют себя понятыми. Они соприкасаются с самым уязвимым из городов, обреченного на распад, таким же биоразлагаемым, как и наши тела. Венеция – это растворимая рыба.

Но даже в обуви ты чувствуешь, какими хваткими становятся пальцы ног, когда идешь по ступенькам моста, как на подъеме они цепляются за стоптанные, стесанные кромки ступеней. На спуске ступни притормаживают, пятки упираются. Если хочешь ощутить кожу города, ее морщинистость, мелкие неровности, складки, поглаживай ее через легкую обувь на тонкой подошве. Никаких постпанковских гриндерсов или кроссовок со вспененными прошитыми набивками. Предлагаю тебе такое духовное упражнение: стань ступней.

Ноги

Ну и работенка. Дома старые. Таких, где есть лифт, совсем немного. Просто потому, что в лестничных пролетах для них не было места. На улице через каждую сотню метров возникает мост. Ступенек тридцать не меньше. Вверх-вниз. В Венеции мало кто жалуется на сердце. Кости ноют, ревматизм мучает – это да. Сырость.

Ровных улиц тоже нет. То в горку, то под гору. Венеция вся такая. Сплошные перепады, подъемы и спуски, пригорки, увалы, бугры, скаты, впадины, котловины. Фондамента[15] съезжают в рио. Кампо простеганы каменными люками колодцев словно пуговицами-наклепками, тонущими в припухлостях кресла.

Вспомни известные тебе средневековые города. Как правило, дома в них скученные, свободного пространства мало. Что же говорить о Венеции – она, словно центр старого города, вырезанный ножницами и установленный посреди воды. Ценен каждый квадратный метр. Это видно и по выступам на вторых этажах домов, в трех метрах от земли; их называют барбаканами