Венеция - это рыба

Всячески рекомендую тебе один-единственный маршрут. Он называется так: "наугад". Подзаголовок: "бесцельно". Венеция маленькая, в ней позволительно заблудиться, так и не покинув ее пределов. В худшем случае окажешься на самом ее краю, на риве,[6] у воды с видом на лагуну. В городском лабиринте не водятся Минотавры, а в лагуне тебя не подстерегают водяные чудовища, готовые разделаться со своими жертвами. Одна моя американская знакомая впервые приехала в Венецию зимой, ближе к ночи. Она никак не могла отыскать свою гостиницу. Зажав в руке бумажку, на которой был нацарапан бесполезный адрес, она с нарастающим беспокойством кружила по пустынному городу. Чем больше проходило времени, тем больше она убеждалась, что ее наверняка изнасилуют. Она только диву давалась: уже три часа в чужом городе, а на нее еще никто не напал и не отнял вещи. Девушка была из Лос-Анджелеса! Главное, будь внимательна в районе площади Сан-Марко и на людных пристанях. Там промышляют карманники. Если ты не находишь нужной улицы, всегда найдется венецианец, который любезно подскажет, как вернуться назад. Если тебе и впрямь нужно вернуться назад.

Пойти туда, не знаю куда — вот единственное направление, в котором стоит идти.

Ты можешь спокойно расхаживать где угодно в любое время дня и ночи. Здесь нет кварталов с дурной славой. Или уже нет. Разве что какой-нибудь поддатый пижон начнет к тебе лезть. Кстати, привыкай к венецианским словечкам. Кварталы здесь называют сестьерами,[7] потому что в исторической части их шесть, а не четыре. Санта-Кроче, Каннареджо, Дорсодуро, Сан-Поло, Сан-Марко, Кастелло. Каждый район — это шестая часть Венеции, а не четвертая, как в городах, которые заложены на пересечении двух главных дорог; там дома стоят на четырех земельных участках, разделенных перекрестьем улиц. В Венеции номера домов на дверных порталах начинаются не с единицы на каждой улице, а продолжают нумерацию всего сестьере. Сестьере Кастелло доходит до рекордной цифры 6828 на фондамента[8] Дандоло, возле моста Россо. На другой стороне того же моста, в конце калле делле Эрбе, сестьере Каннареджо достигает цифры 6426.

Камни брусчатки уложены встык длинными раздельными рядами. Они указывают направление улиц, подчеркивают их удаляющуюся перспективу. Градостроители явно спроектировали их для детей, ведь дети забавы ради стараются ни за что не наступать на стыки. "Не заходи за черту!" — говорил Сальвадор Дали, резюмируя закон композиции своей живописи, такой консервативной по форме и такой безумной по зрелищному наполнению. Быть ребенком в Венеции, наверное, и означает не переходить черту, не нарушать контуры форм, чтобы на деле переворачивать их содержание? Значит, ступни венецианцев только притворяются, что неотступно соблюдают статус-кво, а сами провидчески отступают от него? Значит, у нас запальчивые пальцы и спятившие пятки? Надо же, какой онирический бред, какой сюрреальный, абсурдный город сумели мы воздвигнуть, составив эту безумную мозаику из миллиарда ровненьких прямоугольников! Трахитовый мазеньо — это эмблема, воспроизводящая в миниатюре всю Венецию, город с истыканным профилем, непреложно обособленный водой, лишенный возможности расширяться, выходить за свои пределы, город, помешавшийся от переизбытка самосозерцания и самовосприятия. Посмотри, сколько церквей попадается здесь на каждом шагу. Внешне набожный, на поверку город оказывается религиозно-анархичным. В нем почитают целый сонм больших и малых святых. Он исповедует взорвавшуюся, рассеянную и совершенно невменяемую религию. Каждый мазеньо — герб, на котором нет геральдических знаков. Он состоит из сплошного серого поля, глухой, гладкой поверхности. Единственный рисунок на этом чистом гербе — его периметр. Можешь спокойно попирать линии прямоугольников, и ты ощутишь подметками микроскопические перепады, неровности стыков, истертые заплаты, выбоины. Ребенком их попирал один французский господин и запомнил это на всю жизнь.

Двадцать первого ноября, в праздник Мадонны делла Салюте — Богоматери-целительницы встань ровно посредине восьмигранника собора,[9] под самым паникадилом, свисающим с купола на десятки метров, проведи подошвой, как велит обычай, по бронзовому диску, вделанному в пол. Коснись носком туфли надписи unde origo inde salus, отлитой в металле: "где начало, там и спасение". Начало — это земля. Ходить по ней только во благо. Здоровье прибывает в нас от ступней. Вот бы научиться скрещивать пальцы ног против сглаза, чтобы стряхивать его с тела прямо на землю.

Смотри под ноги. Особенно весной в районе Дзаттере. Дело не только в неизбежных экскрементах наших четвероногих друзей. По ночам венецианцы тут рыбачат. Лампами и фонарями они приманивают влюбленных каракатиц и выхватывают их большим сачком, как для ловли бабочек. Со дна сеток пойманные каракатицы поливают брусчатку ривы обильными струями чернил. Нечаянно можно перемазать штаны и носки.