Венеция. История от основания города до падения республики

Лагуна вернулась к мирной жизни, и дож Аньелло смог полностью сосредоточиться на новой проблеме – ничуть не менее сложной и пугающей, чем та, с которой он только что справился. Острова Риальто, плоские и подверженные частым затоплениям, были слишком маленькими и болотистыми, чтобы принять наплыв новых поселенцев. Чтобы обустроить на них столицу, достойную растущей республики, их следовало укрепить, осушить и, насколько позволяли тогдашние примитивные методы мелиорации, расширить. Кроме того, следовало оградить их от морской стихии, потому что лиди – отмели на границе с открытым морем – оказались на поверку не слишком надежной защитой. Для решения этих задач дож назначил комиссию из трех человек. Николо Ардизонио он поручил укрепить лиди, при необходимости снабжая их искусственными подпорками; Лоренцо Алимпато – проложить каналы, укрепить берега островов и подготовить строительные площадки, а ответственность за само строительство возложил на своего родственника Пьетро Традонико.

Первые здания были в основном скромными, двухэтажными, легкой конструкции, снижавшей опасность просадки, и, как правило, крытыми соломой. Но, как и в современных венецианских домах, в них уже обычно имелись две двери: одна выходила на сушу (возможно, в небольшой огород при доме), а другая – прямо на воду. Самым употребительным материалом по-прежнему оставалась древесина – легкая, удобная в транспортировке, легкодоступная (благодаря сосновым лесам, окружавшим лагуну) и недорогая. Кирпичом, столь характерным для более поздней венецианской архитектуры, еще почти не пользовались: грязь на островах лагуны была слишком мягкой и жидкой. Для более внушительных построек – в случаях, когда дерево казалось недостаточно долговечным и впечатляющим, – оставался только один доступный материал: камень. Прежде всего – твердый белый камень с полуострова Истрия.

Но у камня тоже были недостатки, в особенности вес. Заложить достаточно прочный фундамент можно было лишь одним способом: забить в болотистую почву несколько тысяч деревянных свай вплотную друг к другу – так, чтобы их спиленные вровень верхушки образовали практически цельную твердую поверхность. Это был долгий и трудоемкий процесс, но дело того стоило: многие дома Венеции до сих пор держатся на сваях тысячелетней давности. Этой техникой продолжали пользоваться и впоследствии – чуть ли не до середины XX в.[20] Но в IX в. она только зарождалась; каменных зданий было немного, за исключением церквей и большого дворца, который Аньелло начал возводить для себя и своих преемников рядом со старой церковью Сан-Теодоре.

От первого Дворца дожей ничего не сохранилось. Он стоял на том же месте, что и нынешний, но выглядел совершенно иначе: из-за массивных зубчатых стен с угловыми башнями и подъемными мостами он походил скорее на крепость, что было вполне естественно в свете недавних событий. В архитектурном плане он и близко не мог сравниться с великолепными постройками, которые в то же время возводили прямо за ним с восточной стороны. То были церковь и монастырь Сан-Заккариа; церковь предназначалась для упокоения мощей этого святого (отца Иоанна Крестителя), недавно переданные Венеции в дар византийским императором Львом V Армянином в знак дружбы и доброй воли. Не исключено, что Лев этим не ограничился и сам оплатил все строительные работы; по меньшей мере точно известно, что он направил из Константинополя в Венецию опытных зодчих и мастеров. Но, как ни досадно, их творения тоже погибли. Сан-Заккариа, подобно большинству старейших церквей Венеции, перестраивался и подвергался реконструкции столько раз, что от изначального здания практически ничего не осталось. Но в ранней истории республики он сыграл немаловажную роль, и в свое время мы к нему вернемся.