Венеция. История от основания города до падения республики

Но его постигло разочарование. На предложение о совместной кампании в Северной Италии, которое привезли императорские послы, прибывшие на Риальто вскоре после возвращения дожа из Далмации, Орсеоло ответил вежливым, но твердым отказом. Лучше, чем кто бы то ни было из его предшественников, он понимал, до какой степени благополучие Венеции зависит от моря. Никакие завоевания на материке не прибавили бы ничего к ее величию. Однако другое предложение, которое император передал через Иоанна Диакона примерно в то же время, наверняка заинтересовало дожа куда больше. Оттон III выражал желание тайно посетить Венецию и встретиться с Орсеоло, «дабы выслушать его мудрый совет и ради любви, которую он к нему питает».

Требование секретности трудно объяснить чем-либо иным, кроме страха перед покушением. Другие историки утверждали, что тайный характер визита связан с конфиденциальным содержанием тех вопросов, которые император желал обсудить, но публичное объявление о визите не помешало бы провести частную беседу любого рода, и к тому же через день-другой после отъезда Оттона III император и дож все равно собирались обнародовать сам факт состоявшейся встречи, если не ее подробности. Спору нет, в те времена, до эпохи Крестовых походов, императоры редко выезжали за пределы своих владений; но в данном случае поездка не была сопряжена ни с каким особенным риском. Так или иначе, Оттон III непоколебимо стоял на своем, и приготовления (в которых Иоанн Диакон участвовал как тайный посланник дожа, курсируя между двумя правителями и проведя в разъездах бoльшую часть года) затянулись и обросли многочисленными затруднениями, которых можно было бы избежать, объявив о встрече открыто. А потом все стало еще сложнее, потому что в феврале 1001 г. римляне подняли восстание против императора и выгнали его из города.

Судя по всему, Оттона III это не слишком огорчило. Он отпраздновал Пасху в Равенне, где Иоанн Диакон обсудил с ним последние детали предстоящей поездки. После этого император сообщил двору, что отправляется на несколько дней на остров Помпоза[48] близ устья реки По – для поправки здоровья. В тамошнем аббатстве приготовились его принять, и император действительно прибыл, но всего через несколько часов тайно покинул обитель и направился на берег моря, где Иоанн уже дожидался его с лодкой. В сопровождении лишь нескольких доверенных спутников Оттон отбыл в Венецию. Некстати поднялся сильный шторм, но, проведя целые сутки в бурном море, император наконец высадился на островке Сан-Серволо[49]. Там его и встретил дож Пьетро, а о последующих событиях нам поведал их очевидец – все тот же Иоанн Диакон. Ночь, сообщает он, была такая темная, что они едва друг друга разглядели. Разговор начал дож – пребывавший, похоже, не в самом радужном настроении. «Если желаете увидеть монастырь, – обратился он к смутной тени, маячившей перед ним в темноте, – то лучше поторопиться, чтобы еще до рассвета надежно укрыться за стенами моего дворца». Надо полагать, Оттон III и его друзья к тому времени совсем выбились из сил, но Пьетро был неумолим. Император сам настаивал на секретности; император втянул его в эту неудобную ситуацию, заставив действовать исподтишка; император вынудил его тащиться на этот забытый богом остров в холодную, штормовую ночь. Император заварил всю эту кашу – так пусть теперь сам и расхлебывает!

Ни в хронике Иоанна, ни в других источниках нет никаких указаний на то, что Оттон III так уж стремился увидеть монастырь Сан-Заккариа. Неясно даже, почему он так настойчиво требовал встречи с дожем. Но так или иначе, он повиновался. Орсеоло с ним не поехал, а направился во дворец, якобы для подготовки к приему императора, а на деле (как мы от всей души надеемся) – чтобы хоть немного отоспаться.

Та же атмосфера скрытности сохранялась на протяжении всего императорского визита. На следующее утро, после службы в полудостроенном соборе Святого Марка, дож оказал публичный прием спутникам Оттона III. Те вручили верительные грамоты как представители своего господина (который, по их словам, остался в Помпозе для поправки здоровья), а Пьетро Орсеоло приветствовал их от имени республики и приказал разместить со всеми удобствами, после чего тайно направился в дальнюю восточную башню дворца, где еще раньше расположил Оттона, при котором осталась лишь пара слуг. Трапезничать дожу приходилось на людях: по словам Иоанна, «провести с императором весь день он не мог, опасаясь возбудить подозрения у своих подданных». Даже если была лишь отговорка, она звучит правдоподобно, – а Оттон, переодевшись в простую одежду, смог между тем посетить другие церкви и памятники, к которым выказывал такой интерес.