Венганза. Высшая мера

— Мальчик, стой! — попытался снова поймать меня коп, но я уже прошмыгнул в дверь, протискиваясь между людьми в белых халатах и полицейскими.

Что все эти люди делают в нашем доме? Где мама и Луис? И почему они до сих пор не выгнали этих поганых копов?! Незнакомцы практически заполнили весь дом. С кухни послышался голос Луиса. Я пошёл туда, в надежде получить объяснение происходящему, уклоняясь от снующих кругом грингос. Брат сидел на стуле, склонив голову на руки, и отвечал на вопросы какого-то длинного мужика в костюме.

— Луис? — подошёл к брату, дотрагиваясь до его руки. — Где мама, Лу?

— Ниньо! — брат вздернул голову, обхватывая меня руками и крепко прижимая к себе.

— Это твой младший брат? — спросил гринго в костюме.

— Да, — тихо ответил Луис, крепче прижимая к себе, уткнувшись лицом в моё плечо. — Анхелито…

— Где мама, Луис? — никогда не приходилось видеть брата таким ранимым. Я стоял в его объятиях и боялся пошевелиться, предчувствие чего-то жуткого сковало по рукам и ногам. Все эти чужие люди в доме, они пугали меня, но больше всего пугал собственный брат. Его тихий голос, бледное лицо и поникший вид были далеки от того уверенного, резкого со всеми, кроме меня, человека, которым он был всегда. От прежнего Луиса не осталось и следа.

Из маминой спальни вышло два санитара с носилками, накрытыми простыней, из-под которой свисала женская рука. Я дернулся к ним, но брат удержал на месте.

— Анхелито! Я с тобой, Анхелито, — не давал побежать за санитарами. — Я всегда буду с тобой!

— Мама? — следил за носилками, покидающими дом. — Луис, там мама! — крикнул, вырываясь из его рук.

— Мы справимся, Ниньо! — сжимал руки до боли брат.

— Там мама, Лу! — плакал, не понимая, почему он не помешает этим людям уносить её. — Ей плохо! Они её уносят, Лу! — повернул к нему голову, и обратно к носилкам. — Останови их! Мама!

Не знаю, каким образом, но я смог вырваться из рук брата и выбежать на улицу за мамой, которую погрузили в машину скорой помощи. Когда достиг скорой, она тронулась с места, забирая с собой единственную женщину, которую я любил. Я долго гнался за бело-красной машиной с голубым крестом, но она лишь отдалялась от меня.

Мама умерла, как и предвещали многие, от передозировки наркотиками. Очередной клиент, в благодарность или наказание, оставил ей слишком щедрую дозу кокаина, которая и послужила причиной гибели нашей матери.

После этого были скромные похороны, на которых, кроме нас с братом, присутствовали ещё несколько соседей. Брат не отходил от меня в то время ни на секунду. Тогда я думал, он боится, что со мной может произойти несчастье. Сейчас понимаю, что Луис боялся потерять последнего близкого человека, оставшись в абсолютном одиночестве.

Органы опеки хотела забрать меня в детский дом, ссылаясь на недостаточную материальную надёжность брата, сомнительное окружение и прочее дерьмо. Тогда у него был один выбор — пойти к Большому Денни. После этого органы опеки просто забыли про наше с братом существование. Луис стал полноценным членом банды Сангре Мехикано и моим официальным опекуном.

* * *

Увесистый чемодан с наличными решает любые вопросы с молниеносной скоростью. Заплатив азиатам кругленькую сумму и заключив сделку на покупку последующих партий оружия, мы создали видимость конфликта. Для всех остальных банд мексиканцы и китайцы стали врагами номер один.

После этого подставить Асадова младшего не составило труда. Заказ партии стволов, которую этот идиот перекупил у азиатов, практически сразу подставивших его русскую задницу, был очевиден заранее. Оставалось посадить его на бабки и ждать, пока он, обанкроченный и жалкий, приползёт просить пощады у мерзких мексикашек.

План работал отлично. Счётчик был включен, проценты капали так же быстро, как истекал срок, за который Иван должен вернуть бабки до самого последнего цента, или ему придется поплатиться жизнью. Даже если он найдёт деньги для покрытия долга, то репутация Асадова младшего уже будет конкретно подпорчена и ни одна из банд не станет сотрудничать с этим ублюдком.