Венганза. Высшая мера

— Хотела, но не так! — Пенелопа подошла ближе. — Я по-прежнему хочу видеть тебя не только несколько часов ночью и наблюдать, как ты в спешке собираешься по утрам. Ты даже не поворачиваешься, когда я с тобой разговариваю! — резко дернула меня за плечо, разворачивая к себе лицом.

Чёрные глаза Пенни пылали, а щеки раскраснелись. Даже в гневе она была самой прекрасной из женщин, которых я видел. Я не мог смотреть на его пухлые губы, длинные ресницы и острый подбородок, не думая о сексе.

— Не смей поворачиваться ко мне спиной, когда я говорю с тобой, — помахала она пальцем перед моим лицом.

— А ты, — схватил жену за руку, опуская её, — не смей мне указывать, поняла? — Меня выводили из себя её попытки командовать мной. — Это то, чего ты хотела. Я, мать твою, не сплю сутками ради того, чтобы твою задницу обтягивали самые лучшие тряпки!

— Ах ты, гребанный ублюдок, будешь обвинять меня во всем? — её грудь тяжело вздымалась, а руки сжались в кулаки.

— Успокойся, Пенни! Никто тебя ни в чем не обвиняет! Выпей кофе и успокойся. Мне пора, — поднял рюкзак с кровати и направился к двери. У меня не было такой роскоши, как время, для того, чтобы вступать в очередные бессмысленные споры.

— Я ещё не закончила! — Пенелопа подбежала сзади, ударяя кулаком по спине. — Ты — жалкое ничтожество, убегающее от женщины, словно трусливая мышь!

Я знал, для чего она это делает. Каждый раз во время ссор, когда я пытался потушить скандал, она принималась оскорблять меня, вызывая ответную реакцию. Должен признаться, доводить до бешенства у Пенни был настоящий дар.

— Хватит! — резко развернулся, схватив жену за плечи, удерживая на месте. — Пора уже остановится, тебе не кажется? — я не хотел скандалов из-за того, что осуществляю наши мечты.

— Я остановлюсь тогда, когда посчитаю нужным, придурок! — замахнулась и ударила меня по щеке.

— Хочешь, чтобы я дал сдачи? — схватил её за подбородок, отбрасывая к кровати. — Сходи в спортзал и выплесни весь свой яд! — оставил жену в спальне, устремляясь к выходу.

— Это ты пропитан насквозь ядом, жалкое убожество! — Пенелопа догнала меня, запрыгивая на спину, и колотя изо всех сил руками.

Её маленькие руки с острыми коготками всегда оставляли кровавые полосы у меня на теле. Пенелопа думала, что только вжгезй таким способом она может добиться желаемого, не понимая того, что я из шкуры вон лезу, лишь бы сделать её счастливой.

Сжал резко руку, скидывая жену на пол. Она моментально подскочила, пытаясь снова наброситься на меня, но, перехватив её руки, завел их за спину, крепко сжимая за челюсть.

— Сейчас я промою тебе рот! — прошипел ей в лицо.

— У такого слабака, как ты, сил не хватит! — попыталась вырваться из моих объятий.

— Слабака, говоришь? — перекинул её через плечо и потащил обратно в спальню. Желание снять ремень с джинсов и отхлестать её упругую попку, затмевало разум, но, взяв себя в руки, решил оставить эту меру на крайний случай.

— Поставь меня на ноги, придурок! — Пенни колотила меня руками по спине.

— Ну уж нет, я не успокоюсь, пока не промою твой рот и не остужу тебя! — развернулся в ванную, включая холодную воду в душе.

— Только попробуй сделать это, и я клянусь, что придушу тебя! — она ещё яростнее задергалась в моих руках.

— Посмотрим, на что ты будешь способна, — поставил её в душ под струи ледяной воды, придерживая рукой за шею и не давая выбраться.

— Я ненавижу тебя! — завизжала Пенелопа.

— Да? — усмехнулся, наблюдая как она глотает ртом воздух.

— Чтоб ты сдох! — продолжала она ругаться, скукожившись от холода.

— Вот так? — скинул с себя майку, залезая к Пенелопе в душ прямо в джинсах, расстёгивая на ходу ширинку.

Холодные струи обожгли кожу, смывая всю злость, оставляя наедине с женщиной, которую секунду назад мечтал отхлестать ремнём, а теперь не мог смотреть на неё, такую ранимую и хрупкую, под этими струями воды, без желания прижать её к себе покрепче и никогда не выпускать из объятий. Протянул руку, отрегулировав воду до комфортной температуры, прижав жену к холодному кафелю, стягивая с неё мокрые шорты.

— Покажи, mi reina, как сильно ты меня ненавидишь, — приблизился к её лицу, жадно всматриваясь в пылающие глаза и прижимаясь к груди с возбужденными сосками.

Пенелопа тяжело дышала, облизав губки, прожигая меня взглядом, вдавливаясь в мою грудь.

— Всем сердцем, — прошептала она, накидываясь на мои губы.

В тот день я пропустил занятия, занимаясь любовью с женой до тех пор, пока мы оба не провалились в сон от усталости. Это был последний раз, когда я позволил себе забыть обо всем, что ждало нас за дверями квартиры. Не смотря на все последующие провокации Пенелопы, я не мог терять время, жертвуя нашим с ней будущим ради ленивого дня в постели.