Венгрия-1956: другой взгляд

Репрессии осуществлялись жандармерией, охранными частями и специальными полицейскими отрядами. Для иллюстрации происходившего можно процитировать дневник Пала Пронаи, командира одного из карательных подразделений.

Покинув 4 августа 1919 года город Сегед, солдаты Пронаи атаковали поселок Сатьмаз, где «повесили десять человек, не считая тех, кого убили при атаке». 8 августа они уже были в Дунафельдваре, где «при переправе какие-то коммунистические паромщики нагло пытались предъявить требования, но… с ними я также быстро расправился». Затем в этом городе «первыми были повешены на фонарном столбе около одной аптеки отец с сыном» и «ещё несколько террористов и евреев»⁴⁹.

Затем бравый командир обратил внимание на аграрные проблемы.

«В Элесаллаше, да и в Цеце, я часто был вынужден как в самом селении, так и на помещичьих усадьбах наводить порядок, подвергая взбунтовавшихся батраков основательной порке. Моей целью в первую очередь было восстановить в имениях нормальные отношения между господами и батраками».

За это, по словам Пронаи, благодарные помещики «закатили для всех… роскошный ужин, на который прибыло много окрестных помещиков».

Карательный поход продолжился.

«В Эрнинг меня попросил заехать граф Йожеф Сечени, который поступил ко мне на службу ещё в Сегеде, здесь жил его дед Эндре Чеконич… Уже в первые полчаса на дереве во дворе корчмы висело пять коммунистов»⁵⁰.

По просьбе того же графа Сечени каратели заехали и в Марцели из-за батраков, «с которыми он (т. е. граф. — А. К.) не может сладить, поскольку коммунисты подстрекают их на саботаж». Пронаи писал, что там было около 15 «главных еврейских преступников и, кроме того, один католический поп», указанные как «лица, заслуживающие виселицы».

В этом месте события приобрели особенно зрелищный характер. По рассказу очевидца событий Мартона Голда, «некоторым заживо сдирали кожу с голов, других жгли на огне и били такими дубинами, что потом они нуждались в длительном лечении, если, конечно, оставались живыми… Здесь были убиты 16 товарищей, а трое подвергнуты пыткам возле конюшни графа; одному из них всё же удалось бежать, а двое других были убиты… Шестерых они увезли в лес Инкеи и убили там; некоторых из них привязали к хвостам лошадей и долго волокли по дороге». После этого в Марцели были устроены антисемитский митинг и погром, в ходе которого «многие евреи были избиты, другие лишились своего добра»⁵¹.

На станции Капошвар в руки отряда Пронаи попал бронепоезд, который «действовал прекрасно… его экипаж бросил в топку паровоза несколько коммунистов-евреев. Смрад из топки паровоза настолько отравил воздух в окрестностях вокзала, что его пришлось отвести далеко за город»⁵².

Одним из самых страшных мест считалась тюрьма главного командования в Шиофоке. Иштван Хайден, служивший в ней охранником, вспоминал:

«Однажды ночью в моё ведение поступило 47 человек, доставленных из Веспрема и Балатонфюреда… ко мне пришёл капитан Фрейсберг и забрал 42 заключённых; 14—15 человек из 42 были евреями, а остальные — рабочими-христианами».

Все они были убиты в лесу у Шиофока. Хайден продолжал, что «таким же образом казнили одновременно 36 человек в Чибетелепе, и я своими глазами видел, как офицеры грабили своих жертв. Они сдирали с арестованных одежду, отбирали деньги и драгоценности, а затем грызлись между собой из-за добычи». Обычно те, кто попадал в шиофокскую тюрьму, живыми из неё не выходили⁵³.

О другой тюрьме, в Сандберге, писали, что «кости многих красных подлецов тлеют глубоко в песках подземных казематов. Ряд других же одержимых идеей советской власти были сброшены через железную дверь крепости в Дунай, чтобы там на дне реки с камнем на шее размышлять о грядущей великой советской мировой державе».

В городе Кечкемет белыми было убито 62 человека, причем эти события вызвали международную огласку, после того как информация о расправе просочилась в иностранную прессу. Полиция была вынуждена арестовать нескольких кулаков, которые убили и ограбили четырёх евреев. Впрочем, их вскоре освободили⁵⁴.

Белый террор, осуществляемый вернувшимися венгерскими контрреволюционерами, дополнялся террором их союзников — румынских войск.