Веник алых роз

— Почем мне знать? Мужик вроде бы, — ответил водитель. — А может, и баба. Сейчас иной раз и не разберешь. Волосы длинные, в ушах серьги, на себя напялят что-то на два размера больше — ни фигуры не видать, ни ног.

И он неодобрительно покрутил головой.

— А иной раз и, напротив, почти голышом по улицам ходят, — неожиданно начал развивать он тему современных тенденций моды. — Смотришь, и прямо в краску входишь! Ноги голые, вместо юбки один ремень от нее. Блузка пузо не прикрывает. В пупке сережка, на ноге татуировка, в волосах блестит что-то. Срам сплошной! Вот и у этого водителя вся рука браслетами унизана была. До локтя и выше!

— Выходит, вы его видели? — тут же спросила Мариша.

— Только руку. Он ее в окошко высунул, будто бы жарко ему. И что за мода такая цацки на себя нацеплять. Думают, купили дорогую машину, так уж все на свете можно.

— Но как вы думаете, все-таки за рулем этой красной машины сидел какой-то знакомый вашим пассажиркам человек? — перебила его рассуждения Мариша.

— Почем мне знать? — пожал плечами водитель. — Должно быть… Ну точно, знакомый! Я это только сейчас сообразил. Они ведь, ну эти бабы, как эту машину возле автобуса увидали, сразу ко мне к водительской кабинке подлетели и давай просить, чтобы я их высадил. Раньше-то они тихонько в глубине автобуса сидели. А тут разволновались. Останови, говорят, это, дескать, за нами. Я и остановил. И высадил. Что мне — жалко? Тем более что этот тип на красной машине мне всю дорогу перегородил. И что за манера водить такая у некоторых? Думают, купили дорогую машину, так можно…

Но тут он осекся, заметив взгляд Мариши.

— Ну да, вот я и говорю, — поправился он, — что остановил я автобус. У меня и выхода другого не было. Остановился. Но в ту машину женщины сами перебрались, по своей охоте. Никто их не неволил. Так что они знали, кто за ними пожаловал. Это точно!

На этом Руслану с Маришей и пришлось успокоиться. Чувствуя, что их каким-то образом провели, они вернулись на станцию, а затем и в город. Оба понимали, что ждать в Сиверской возвращения Нюры с Таней бесполезно. Пока они тряслись на электричке в обратной дороге, зазвонил мобильник Мариши, который она включила буквально минуту назад.

— Просто какая-то мистика, — проворчала Мариша. — Они мне что, круглые сутки названивают?

— Не бери, — предложил Руслан. — Вдруг это Моржов?

Мариша глянула в окошко и поняла, звонит ее подруга Инна.

— Слушай, — возбужденно закричала Инна, даже не поздоровавшись, — тебя где носит? Смайл тебя весь обыскался!

— Он меня что? — даже задохнулась от злости Мариша. — Как ты сказала? Повтори!

— Ищет он тебя, — уже значительно тише произнесла Инна. — А что? Не надо ему тебя искать?

— Нет! — рявкнула Мариша.

— Почему? — окончательно притихла Инна. — Вы с ним поссорились? Юлька мне звонила и сказала, что у вас с ним кризис отношений. Это верно?

— Мы с ним вообще расстались! — поставила подругу в известность Мариша. — Хочешь называть это кризисом — пожалуйста. Но, на мой взгляд, это полный конец.

— И почему вы с ним расстались? — совсем тихо прошелестела Инна.

— Потому что он повеса, предатель и гад! И, опережая твой следующий вопрос, отвечу сразу: да, все эти качества проявились в нем в одночасье, а до свадьбы и на протяжении всей нашей совместной жизни я ни о чем подобном даже и не догадывалась! А потом в один ужасный момент бац — и все рухнуло!

— У меня так тоже не один раз бывало, — утешила ее Инна. — Ничего, еще помиритесь.

— Но я же не сказала тебе самого главного! — воскликнула Мариша.

И поделилась с подругой рассказом о наболевшем — о длинноногой молоденькой блондинке, с которой таскается этот рыжий дурень — ее муженек.

— А еще меня обвиняют в убийстве, — скромно закончила свой трагический монолог Мариша и замолчала.

— Так это блондинка может быть просто платной цыпочкой, которую твой Смайл нанял, чтобы тебя позлить, — произнесла Инна, и тут до нее дошли последние слова Мариши. — Тебя обвиняют в убийстве! Боже мой! Кто на этот раз?

— Ты так говоришь, что можно подумать, будто меня постоянно обвиняют в убийствах, — надулась Мариша.

— Ну, трупов возле тебя обычно толпится порядочно, — напомнила ей Инна, на взгляд Мариши, совершив ужасную бестактность.

— Конечно, когда человеку и так плохо, так его еще каждый норовит ужалить побольней! — разобиделась она всерьез. — Так и сыплют соль на раны.

— Нет, правда, кто на этот раз?

— Режиссер, причем я его почти совсем не знаю, — сказала Мариша. — Просто он нанюхался кокаина, то есть он думал, что это кокаин, а это оказался какой-то яд. Он его вдохнул, и готово. Откинул копыта. А милиция теперь обвиняет меня.

— Почему тебя? — строго спросила у нее Инна.

Мариша хотела объяснить, но внезапно ей стало стыдно за собственное легкомыслие.

— Да так, — уклончиво пробормотала она.