Венок Брюсову. Валерий Брюсов в поэзии его современников

И в пятьдесят исканья – трап от прошлого

Через сегодня, брошенный на брег

Веков иных, манящих так же просто,

Как прост времен неудержимый бег.

Истраченное в прошлом – только память

Страниц желтеющих грядущим сохранит…

Сегодня, – Новое – к рулю! – И верно правит

Иным путем. Иначе жизнь гранит!

Быть может все, основанное новью

Единственных, незыблемых побед,

Как юность звонкая магнитною любовью,

Пропело нам в сегодняшней борьбе!?

Тебе, корабль мысли снявший с nihil,

Науки рулевой, приявший новый миг,

Мой стих, где каждой строчкой никну

Перед грядущим, вставшим напрямик!

И в пятьдесят исканья – трап от прошлого

Через сегодня, брошенный на брег

Веков иных, манящих так же просто,

Как прост времен неудержимый бег.

<Декабрь 1923>

Николай Ушаков

Сонет

Брюсову

Пусть металлический язык сонета

Фанфарами торжественными крут.

Ни шторм, ни прах, ни время не сотрут

Того, что тягостным резцом задето.

Кто смел сказать с улыбкою про это,

Что розы в мастерской не расцветут?

Литейщика, гравера и поэта

Благословен тройной и трезвый труд.

Тому покорны медленные сплавы —

И оловом и медью величавы —

Кто укротил рдяную круть руды.

Вы дышите тяжелою свободой,

Поэзии бессонные сады

И голубых плавилен садоводы!

<16 декабря> 1923

Александр Кусиков

Валерий Брюсов

Наглухо застегнутый сюртук —

Метущийся и суетный покой.

Скрестивши мысли гибкою рукой,

Как будто бы оберегая грудь,

Он говорит. – И трепетно во рту

Лучится негасимо папироса.

Слова тяжелые и скользкие – как ртуть.

Вот вижу: – он в ЛИТО и в НАРКОМПРОСЕ,

Вот председательствует он в СОПО,

Вот он читает об Эдгаре По,

О символизме, о Катулле…

Одним он враг – другим он нежный друг.

Лицо татарское, обрубленные скулы,

И наглухо застегнутый сюртук.

Порой улыбка остро от виска

В провал подбровный выморщит иглу,

И скалы скул, вздымаясь на оскал,

Его зажженные глаза уводят в глубь.

Походка мягкая: – плывет, крадется он,

Внезапно выхватом срывая легкий шаг,

Потом прыжок, потом волчковый бег…

День в памяти: дымилась пороша: —

Он промелькнул, и сдержанный поклон

Двум нелюбимым обронил на снег.

Еще один запомнился мне день,

Раскатный день,

Неповторимый день: —

Октябрь по улицам грузовиком грохочет,

С Ходынки молния: гремит чугунный гром,

И новый стих и новый твердый почерк

Выводит Кремль бушующим пером.

Мы встретились. – Он радостный и страстный,

Его глаза восторженно горели…

Да, это ты, суровый, строгий мастер,

Мой старший друг,

Любимый друг,

Валерий.

<16 декабря 1923>

Борис Пастернак

Брюсову