Венок из одуванчиков

Судя по всему, такую Павел Колесников и нашел… Так, во всяком случае, показалось Яне, когда она около двух недель назад застукала своего благоверного целующимся в машине с какой-то отаммиаченной блондинкой не первой свежести. Вглядываясь в запотевшие от их страсти стекла, Яна подумала: «Ну и курица же я!», а потом развернулась и пошла собирать вещи, которых оказалось совсем не так много: черное выходное платье, два линялых свитера, три дешевские кофточки с Черкизона, три пары черных джинсов, внушительная стопка книг с засушенными цветами, спрессованными между страницами, и старенький ноутбук – кормилец и поилец, – на который Яна возлагала большие надежды. Собиралась, как ни странно, спокойно, только в голове постоянно крутилась строчка из ее же романа: «Глория не чувствовала ничего, кроме душераздирающего желания закричать во весь голос: «Это несправедливо!»

Слезы и боль пришли позже, уже после того, как Яна позвонила подруге и попросила «вписку» на пару недель для нее и для собаки, Ганса, породы дворчарка – изобретение Яны, что расшифровывалось как «дворовая овчарка», – верного друга, которого Яна твердо решила увезти с собой.

– На фига ты собаку забрала? – в ужасе прошептала Ольга, когда увидела на пороге понурых Яну и Ганса. – Сама без жилья, да еще и с псиной…

– Олечка, – еле сдерживая слезы, пролепетала Яна. – Павлик его выкинет. Или потеряет. Ну куда ж я без него…

Павлик так ничего и не узнал – видно, долго еще целовался со своей отаммиаченной блондинкой за запотевшими стеклами. Ольге он позвонил только через несколько часов и потребовал к телефону Яну, которая в этот момент старательно увеличивала напор воды в ванне, чтобы заглушить рыдания. Ольга сухо ответила, что не имеет представления о местонахождении Яны Нагибиной – Яна наотрез отказалась быть Колесниковой, чем вызвала бурю гнева у своего будущего супруга, – а даже если бы и имела, то все равно послала бы Павлика в такую даль, куда Макар телят не гонял.

Павлик ответом не удовлетворился и на следующий же день нанес визит подруге жены. Вслушиваясь в перебранку между Ольгой и Павликом, Яна забилась в кресло и думала, что гложет мужа больше всего: то, что она от него ушла, или то, что она ушла от него? Так и не найдя ответа на свой вопрос, Яна мысленно попрощалась с Павликом и принялась отыгрываться на негодяе и изменнике Гарри, которого к концу романа планировала если не убить, то уж точно сделать неполноценным членом мужского сообщества… Проще говоря, Яна занялась самой обыкновенной сублимацией.

Через пару дней она оторвалась от ноутбука и заставила себя – впервые за несколько лет – связаться с внешним миром: закупила газет и принялась судорожно прозванивать телефоны людей, сдающих квартиры. Увы, подавляющее большинство объявлений, даже тех, что пестрили приписками «хозяин» и «не агентство», принадлежали риелторским агентствам, контакт с которыми был чреват тремя выплатами сразу: солидная сумма риелтору и две суммы хозяину, плата за первый и последний месяцы. Подавив вздох горечи и разочарования и смирившись с тем, что месяц придется сидеть на капусте и гречневой каше, Яна согласилась-таки с предложением одного из риелторов и принялась ждать у моря погоды.

Первый риелтор, с которым связалась Яна, увы, оказался не самым понятливым человеком на этом свете. Яне раз пять пришлось объяснять ему, что на ее скромный гонорар она с трудом может позволить себе однушку в не самой близкой области, но он почему-то отказывался принимать в расчет ее материальное положение. Он звонил ей по пять раз на дню и буквально душил вариантами, которые Яна не могла представить даже в самых солнечных фантазиях. Среди них фигурировали двушки на «Кунцевской», однушки на Смоленке, квартиры с консьержками на «Щукинской» и разве что не домики на Рублевке.

– Милый вы человек… – буквально проскулила Яна, выслушав очередное безумное предложение. – Вы что думаете, я романы на денежных купюрах печатаю? Какая «Кунцевская»? Какая «Смоленская»? Да мне, чтобы в Бутове жить, надо банк ограбить…

Очередной вариант – видно, Яну решили добить не мытьем, так катаньем, – трешка в Ясеневе, натолкнул ее на мысль отказаться от услуг непонятливого риелтора, что она незамедлительно и сделала, хотя начинать поиски нового ей совершенно не хотелось.

И все же пришлось. Риелтор Валерий по телефону показался ей довольно бойким и сообразительным. Он утверждал, что работает от «Миаль» – крупного, по Ольгиным словам, риелторского агентства, – по крайней мере, в этом случае была хоть какая-то гарантия, что Яне и правда подберут жилье, более или менее соответствующее ее требованиям и худенькому карману, в котором моль уже давным-давно прогрызла большущую дырку…