Венок раскаяния

— Любое обращение в прессу — это тень на коллектив,— объяснил он.— Вот что… у директора сегодня приемный день — пойди. Повинись. Скажи… тебя подговорили. Ситникова подговорила. Сейчас-то все равно квартиру не получишь, но, может, хоть весной…

Ирина Тихая никуда никаких писем не писала, она просто отправилась в городской совет профсоюзов. Ее принял и внимательно выслушал молодой работник горсовпрофа П. Богатырь. «Вам отказали в квартире незаконно,— объяснил он,— постараемся помочь».

Тихую также вызывали потом к себе заместитель директора и председатель месткома института.

В те же дни в связи с переходом на новую систему оплаты труда руководитель группы, в которой работает Тихая, подал начальнику отдела рапорт, на повышение зарплаты своим сотрудникам. Всем, кто числился в списке, зарплату повысили… кроме Тихой.

Но, может быть, она работает неважно? Отнюдь. Не только в группе, но и в отделе, и даже в институте — из лучших. Ударница коммунистического труда, имеет грамоту за высокие показатели в соцсоревновании и актив­ное участие в общественной жизни. Неоднократно выдвигалась на Доску почета института, а с Доски почета отдела ее фотография вообще не сходила.

И наконец, Любовь Бурба. У нее отношения с руководством института не сложились с самого начала. Она пришла в «Гипрохиммаш» со справкой на льготное получение жилья по состоянию здоровья. После неоднократных ее обращений и заявлений институт выделил в общежитии двенадцатиметровую комнату и счел дело сделанным. Меж тем общежитие — не квартира. Приехала мама — переночевать не разрешают, приехал брат — снова неприятности. Дважды к ней пытались подселить соседей, с трудом отбилась, комендант, сославшись на Крижановского, предупредил: «Будете возражать — могут возникнуть осложнения при распределении квартир».

На работе Бурба показала себя с самой хорошей стороны, и несколько лет назад руководство отдела рекомендовало присвоить ей звание ударника коммунистического труда. Дирекция института ходатайство отклонила. Бурба продолжала прекрасно работать. Год спустя — новая рекомендация отдела, и снова дирекция отклоняет. Только с третьего «захода» ей присваивается высокое звание. (Ее фотография и сейчас на Доске почета отдела.)

Наконец, на всех четверых обрушилась зловещая сплетня — эта четверка отказалась и других агитировала… не голосовать на выборах. С ними беседовали, их разбирали на открытом партийном собрании института. По личному распоряжению Н. Мясникова проверили (!), оказалось, все четверо проголосовали утром одними из первых. Еще выяснилось, что трое из четверых несколько созывов были агитаторами на участках, а Шиманская и нынче была агитатором.

На кого бросили тень, кого проверяли?!

Об Ирине Тихой и Любови Бурбе мы уже рассказали.

Ситникова. Имеет четыре почетные грамоты за высокие производственные показатели в социалистическом соревновании и активную общественную работу, еще одну — как победитель конкурса на звание «Лучший молодой проектировщик», еще одну — за активное уча стие в охране общественного порядка… (Читаем пункт 25 постановления № 170 Киевского горисполкома и Киевского областного совета профсоюза: «При предоставлении жилой площади по месту работы преимуществом пользуются передовики и новаторы производства. Такое же преимущество… предоставляется лучшим народным дружинникам…») Кроме шести грамот у Ситниковой знак «Победитель социалистического соревнования», ее фотография — на Доске почета отдела и института.

Шиманская. Награждена знаком «Победитель социалистического соревнования», член комсомольского прожектора, агитатор.

Все четверо — ударники коммунистического труда.

* * *

Усталые, издерганные Ситникова и Шиманская пришли в горсовпроф, теперь уже с жалобой. Они попали на прием к тому самому П. Богатырю, у которого недавно была и Тихая.

Богатырь пригласил к себе Крижановского, Лабазова и Третиниченко. Разговор длился около трех часов. Все трое говорили о том, какую заботу они проявляют о людях. Богатырь же указывал на нарушения законности в распределении жилья: «Выполняйте закон, и в этом будет лучшая забота о людях». Ссылаясь на постановление Совета Министров УССР и республиканского Совета профсоюзов от 20 декабря 1974 года, он вновь и вновь разъяснял: «Первоочередным правом на жилье пользуются лишь те, кто имеет не менее трех детей. В вашем же списке сплошь и рядом бездетные, некоторые пришли к вам полгода — год назад».

Руководители института вынуждены были пересмотреть очередность. В новый список внесли не только этих четверых, но и еще 18 «одиночек», пришедших недавно.

В большом 108-квартирном доме двенадцать квартир — на первом этаже, из них четыре были не только наименьшими, но и наихудшими: окна их упирались в глухую бетонную стену

Эти четыре мрачные комнатки и отдали Ситниковой, Шиманской, Тихой и Бурбе.