Венок раскаяния

На Хлебной пристани бой был самый скоротечный. Моряки роты лейтенанта Шустова продвинулись в глубь старого города, в районе мясокомбината они освободили из лагеря советских военнопленных.

Оперативно-чекистской группе особого отдела флота было приказано разгромить гестапо, захватить документы. 45 человек высадились у гостиницы «Крым» первыми и без потерь.

А. Лаврухин, пулеметчик: «Наш командир Литовчук скомандовал: «Разобраться, за мной!», и мы пошли по улице Революции. Среди немцев поднялась паника, они выскакивали из окон в нательном белье, их тут же настигали наши пули. На пути, видим, по нашему курсу, идет группа, началась перестрелка. Но оказалось, что это — свои, группа, которая высадилась у элеватора».

Дальше они двинулись вместе, заняв обе стороны улицы.

К шести часам утра южная часть Евпатории была уже в руках десантников.

В. Щелыкальнов, пулеметчик: «На подходе к площади Революции мы встретили штабную машину и забросали ее гранатами. С боем дошли до библиотеки и Театральной площади. Немцы засели в театре. Но там же были и местные жители, поэтому нам не разрешали стрелять по окнам, и мы били только тех немцев, которые перебегали через площадь, и по чердаку».

Из этих окон их убивали, а они не отвечали.

Рота лейтенанта Шевченко должна была захватить порт и прилегающие к нему районы.

Н. Шевченко: «Левый фланг роты шел почти по самому берегу, а правый — по городу. Мы выскочили на какой-то пустырь. Из-за каменного забора немцы вели сильный огонь. Мой ординарец Борис Денисенко подполз вплотную к фашистам и бросил гранату. Мы атаковали. Меня ранило в ногу. Подавив немцев, пошли дальше. По дороге встретили группу конников, которых атаковали сходу. Около насыпи наткнулись на артиллерийскую батарею, захватили ее. Матросы развернули пушки в сторону города и стали стрелять по фашистам. Меня ранило еще раз — уже в правое плечо, рука повисла. Потеряв много крови после первого ранения (в сапоге чавкала кровь) и, получив второе, я двигался с трудом».

Враг, опомнившись, подтягивает силы из нового города, где в основном разместились немецкие и румынские части. Вот уже рота Шевченко остановлена у курортной поликлиники. Вот уже остановлены и чекисты Литовчука, которые должны захватить гестапо.

А. Лаврухин: «Мы вышли на улицу Гоголя, здесь, напротив ресторана «Золотой пляж», в бывшем санатории РККА, за железным забором и разместилось гестапо, подошли к нему с четырех сторон, послышался лай собак, нас встретил огонь из дзотов. «Полундра, вперед!». Моряки кинулись на ворота, тут же и повисли, убитые. Несколько человек все-таки пробились на территорию, завязалась рукопашная. И тут открыл огонь с чердака немецкий пулемет. Уже стало светать, и мы, понеся большие потери, отошли и заняли оборону, чтобы удержать плацдарм до высадки следующего, основного десанта».

Так они дрались, врукопашную отбирая пяди и крохи.

* * *

Им сказали — занять на берегу плацдарм, а они освободили Евпаторию. К десяти часам утра весь старый город был в их руках. Хотя к этому времени немцы уже имели более чем пятикратный перевес в живой силе и подавляющее превосходство в технике.

То есть моряки дрались — один против пятерых.

* * *

Восстанавливая сейчас до часов, до минут, до каждой человеческой жизни все то, что произошло в начале 1942 года на евпаторийском берегу, я думаю: может быть, когда-нибудь и всю войну, от первой ее минуты и до последней, восстановят — по крохам, по эпизодам, по каждому метру отданной, а потом возвращенной земли; и не будут забыты или утрачены ни одно мгновенье войны, ни одна живая душа, ни одна судьба. Ведь это такое нравственное наследие, такое наше духовное богатство!

Я знаю, это невозможно.

* * *

А все-таки на их улице праздник был.

«Наша рота пошла влево по берегу, через какой-то сквер. Попали во двор, где находилось много женщин и детей, они буквально повисли на бойцах, целуя всех. С трудом высвободились из объятий». (Н. Шевченко).

«…Удалось укрыться в библиотеке, и оттуда с пулеметом в руках вел бой. Здесь встретил евпаторийского мальчика с винтовкой, он хотел помогать, но его ранили в глаз. Мальчика отослал на перевязку». (В. Щелыкальнов).

В гостинице «Крым» расположился штаб батальона во главе с капитаном Бузиновым. Уже увидели в городе и, конечно, сразу узнали двухметрового гиганта, председателя горисполкома Цыпкина. И он узнавал людей, кричал женщинам:

— Девочки, мы вам свежие газеты привезли!

Общее настроение передалось даже в море, на корабли.

«Связной доложил, что бои идут на улицах старого города и что нашему десанту помогает население, что появились газеты, листовки. Кто организовал евпаторийцев на защиту города, нам тогда было неизвестно, но мы почувствовали какое-то воодушевление, что мы не одни». (А. Федотов, гидроакустик).