«Венона». Самая секретная операция американских спецслужб

Но, по мнению Фитина, «до сих пор отношения Пажа и Роберта находили выражение, с нашей точки зрения, только в общности чувств и в личных симпатиях. […] вопрос более глубоких взаимоотношений и понимания Пажом роли Роберта. Если Роберт не передаст Пажа нашему сотруднику, то он […], затронув с Пажом вопрос о его более тесном сотрудничестве с Робертом».

Фитин был несправедлив к своим подчиненным в Нью-Йорке, поскольку, как следует из более ранних дешифровок «Веноны», Керри не только занимался тем, что демонстрировал свои личные симпатии по отношению к Сильвермастеру. Какой ответ Фитин получил из Нью-Йорка, неизвестно, так как это была последняя шифртелеграмма, прочитанная в ходе операции «Венона».

На допросах в ФБР Керри спросили, действительно ли в беседе с Сильверманом он обсуждал прогресс, которого добились американские криптоаналитики в работе над вскрытием советских шифров. В ответ Керри сказал, что не в состоянии припомнить точно, затрагивал ли он вопрос о советских шифрах в разговоре с Сильверманом, но вполне допускает, что мог сделать это мимоходом, поскольку считал Сильвермана надежным другом, которому всецело доверял. Керри добавил, что, возможно, был несдержан и при обсуждении с Сильверманом других щекотливых вопросов.

Однако у ФБР было слишком мало улик, чтобы доказать вину Керри. Бентли имела с ним дело только через посредников и не могла дать свидетельские показания против него в суде. И хотя в ходе операции «Венона» были добыты более веские улики, изобличавшие Керри, их нельзя было предъявить суду, поскольку все сведения об этой операции держались в строжайшем секрете.

В 1948 году Керри перешел от обороны в наступление. Он заявил, что никакой несдержанности с его стороны не было. Тем более что у него не было даже малейших оснований подозревать Сильвермастера, Сильвермана, Ульманна, Коу и Глассера, которых он действительно числил среди своих близких друзей, в симпатиях к коммунистам. Однако в 1950 году Керри опять почувствовал, что кольцо вокруг него медленно и неумолимо сжималось. К этому времени, помимо показаний Бентли, ФБР сумело добыть дополнительные свидетельства против Керри, нашедшие подтверждение в дешифровках «Веноны». Летом 1950 года Керри неожиданно для всех эмигрировал в Колумбию и через несколько лет отказался от американского гражданства.

Одним из первых членов разведывательной группы Сильвермастера, за кем ФБР установило слежку, выслушав признания явившейся с повинной Элизабет Бентли, стал сам Сильвермастер. 1 декабря 1945 года сотрудники ФБР зафиксировали встречу между Натаном и Еленой Сильвермастер, с одной стороны, и неизвестным мужчиной. Вскоре этот мужчина был идентифицирован. Им оказался Александр Корал, работавший инженером-эксплуатационником в одной из нью-йоркских школ. Корал уже попадал в поле зрения ФБР, когда несколько раз встречался с сотрудником Амторга Овакимяном[78].

В 1947 году Корал был вызван на допрос в ФБР. Там он признал, что подрабатывал курьером с 1935 по 1945 год. Корал переезжал из города в город, доставляя небольшие посылки и конверты различным людям, среди которых были и Сильвермастеры. Что было в этих посылках и конвертах, он не знал.

Из дешифровок «Веноны» следует, что и Александр Корал («Берг»), и его жена Елена («Миранда») были курьерами, работавшими на КГБ, который регулярно платил им за услуги по несколько сотен долларов в месяц. В частности, им было поручено забирать материалы у Сильвермастеров, а также служить связными между Исхаком Ахмеровым и Ольгой Валентиновной Хлопковой, кадровой сотрудницей КГБ, работавшей в США под дипломатическим прикрытием. В последнем случае в контакт обычно вступали женщины – Елена встречалась с женой Ахмерова. Считалось, что такие встречи выглядели более невинными, чем общение между двумя мужчинами, и вряд ли могли вызвать подозрение у ФБР.

Доподлинно неизвестно, когда в КГБ узнали о предательстве Бентли. 21 ноября 1945 года она по просьбе ФБР встретилась со своим куратором Анатолием Громовым. За встречей наблюдали сотрудники ФБР. Возможно, Громов почувствовал за собой слежку или из беседы с Бентли понял, что она была перевербована. Есть и третий вариант. КГБ мог предупредить агент в Министерстве юстиции США. В одной из самых ранних телеграмм, дешифрованных в ходе операции «Венона», было найдено упоминание агента, в 1944 году поступившего на службу в Министерство юстиции и имевшего там доступ к контрразведывательной информации. Лихорадочный поиск, предпринятый ФБР, чтобы найти предательницу, увенчался успехом в декабре 1948 года. Ею оказалась Джудит Коплон («Сима») из отдела регистрации иностранных граждан.