Венская корица (СИ)

— Значит, просто помолчим, — Адам вздохнул. — Ты знаешь, я все же сварю нам кофе, раз не получилось никуда выбраться. Кофе с корицей. Я в Вене пробовал божественный кофе. Он так и назывался «Венская корица». У тебя же есть корица? Ты знаешь, что её аромат поднимает настроение? У корицы магический аромат. Я где-то прочитал, что она способна… Как же там было? А, вот — «вывести из мрака депрессии, вернуть в себя веру и веру в лучшее, и просто одарить хорошим настроением». Красиво, да? Так. Еще мне понадобится яйца и сахар, чтобы приготовить пену. Ага… — Адам суетился у плиты, готовя «божественный» напиток, изредка поглядывал на Томми и говорил не переставая: он говорил о дожде, о работе над альбомом, о фанатах, о своих съемках в каких-то там проектах, вспоминал прошлогодний тур и строил планы на будущее.

А за окном продолжался дождь. И шум дождя, и голос Адама успокаивали, уносили в какую-то Нирвану. Томми задумчиво поболтал виски в стакане, создавая воронку мини-торнадо, которая притягивала взгляд и как будто затягивала внутрь… И он потерял счет времени.

— Знаешь, у тебя глаза цвета виски, дорогого шикарного виски… — горячее дыхание обожгло шею, и от неожиданности Томми вздрогнул и выронил из рук стакан.

Стакан падал как в замедленной съемке, ударился о кафельный пол и рассыпался миллионом мелких кристаллов, издав мелодичный звон. И звук разбитого стекла, словно вернул Томми Джо в реальность, и он растерянно посмотрел на Адама — это уже второй стакан за день.

— На счастье, детка. Это — на счастье, — прошептал Адам прямо ему в губы.

Видимо, Адам уже продегустировал свою «венскую корицу», и на его губах были следы пенки. Томми нестерпимо захотелось попробовать этот вкус, и он, не отдавая отчета, слизнул пенку с любимых губ. И в ту же секунду Адам со стоном впился в его губы… Это был потрясающий, горько-сладкий поцелуй — вкус виски, вкус сладкого кофе и тонкая нотка корицы. Этот вкус пьянил, сводил с ума и снова отрывал Томми от реальности.

— Милый, да ты совсем замерз! Нам срочно нужна горячая ванна!

Адам сгрёб его в охапку и, осторожно переступая осколки на полу, потащил в ванну. Он наполнил ванну горячей водой и развел какую-то ароматическую соль с запахом… правильно — корицы, оказалось, что она обладает еще и противопростудными свойствами. Затем стащил с Томми влажную одежду и вместе с ним залез в ванну. Все! Можно было расслабиться. Рэтлифф расслабился, вспомнил с чего начался день, и его словно «прорвало». И он поведал Адаму и о глупой Лиз, и о её «недобойфренде», и о дебатах в интернете, и о том какой он маньяк-садист… Адам внимательно слушал его, не перебивая, а потом просто сказал: «Мы справимся с этим, Детка. Не переживай». И Томми неожиданно поймал себя на мысли, что уже и не переживает вовсе. Он потянулся к Адаму с благодарным поцелуем, и тут же был заключен в жаркие объятья.

— Ты знаешь, что аромат корицы еще и мощный афродизиак?

— Не знаю, но чувствую…

Разморенные и вымотанные, они лежали в обнимку на широкой кровати. На Лос-Анджелес уже опустилась ночь, а дождь так и не прекращался. Шелест дождя уносил в мир сновидений и, уже засыпая, Томми вспомнил, как брызнул кристаллами осколков разбитый стакан, и шепот: «На счастье, детка. Это — на счастье».

Он улыбнулся. Счастье лежало рядом, сопело в макушку и прижимало его к своей веснушчатой груди.