Венские сказки

И он побрел за хозяйкой в горницу. Там ведьма накормила его до отвала, а потом погасила свет и потащила в свою постель. К тому времени орудие солдата уже было готово к бою, оно стало толстым и горячим, как сарделька в пасхальное воскресенье. Не мешкая, ведьма засунула солдатский член в свою дырку, и, хотя ствол у солдата был огромный, он легко поместился там полностью, потому что ведьмину скважину бурил сам черт. Ведьма захлебывалась от восторга и визжала, как бешеная мышь. Но вот солдату это занятие не приносило удовольствия, и он сказал, что сделает это не больше одного раза.

В комнате было темно, а солдат распалился от выпитого за ужином вина, и он начал так долбить ведьмину пещеру, что старая кровать под ними чуть было не разлетелась в щепки.

— Только не кончай! — кричала ему ведьма. — Не кончай!

Но солдат, не слушая ведьму, перестал сдерживать себя и спустил в ее скважину свой горячий сок. Он слез со старой карги, оставив ее совершенно не удовлетворенной, ведь ведьма привыкла, что на Блоксберге[1] ебля длится как минимум ночь. Она стала умолять солдата, чтобы тот вставил ей еще разок. Того уже клонило ко сну, но ведьма все просила и просила его. Она стала мять его член, и уже скоро солдату расхотелось спать.

— Но я уже расплатился за ночлег, — сказал солдат. — Что ты предложишь мне за второй раз?

Ведьма вскочила и бросилась за дверь, а когда вернулась — у нее в руках была свеча, горевшая неугасающим синим пламенем.

— Это волшебная свечка, — сказала ведьма. — И если ты удовлетворишь меня еще раз, я подарю ее тебе и расскажу, как она действует.

Солдат согласился. Однако теперь, когда свеча освещала их, солдат видел, как страшна ведьма, и у него никак не получалось сделать все как нужно. Тогда он вскочил с кровати и быстро отрубил ведьме голову. Довольный собой, он помылся и уселся в кресло-качалку. А тут еще оказалось, что в его трубке, лежавшей в кармане, еще остался табак. «Вот и будет мне утеха», — подумал солдат. Он зажег трубку от синей свечи и стал курить. И только дымок разошелся по комнате, как вдруг прямо перед солдатом возник черный человечек.

— Что прикажешь, хозяин? — спросил он.

— Да разве я могу тебе приказывать? — изумился солдат.

— Можешь, — ответил человечек, — а я должен выполнять все, что ты прикажешь.

— Хорошо, — сказал солдат, — а покажи-ка мне для начала, где ведьма спрятала свои сокровища.

Человечек тут же показал ему ведьмин тайник, и солдат набрал столько золота, сколько мог унести.

— Какие еще приказы, хозяин? — спросил человечек.

— Пока никаких, — ответил солдат, — можешь идти домой. Но как только я тебя позову, являйся немедля.

— Меня не надо звать, — сказал человечек. — Просто зажги свою трубку синей свечкой, и я тотчас явлюсь перед тобой.

И прямо на глазах у солдата человечек растворился в воздухе.

Солдат двинулся в обратный путь в тот же город, откуда пришел. Он снял себе комнату в лучшей гостинице, приказал ее хозяину украсить ее как можно богаче и заказал себе новую одежду. Как только все было готово, солдат снова зажег трубку от синего пламени свечи и вызвал черного человечка.

— Я верно служил королю много лет, — сказал ему солдат. — А он прогнал меня, как только я стал негоден к службе, да еще и голодать заставил. Я хочу отомстить ему.

— И что же я должен сделать? — спросил человечек.

— Вечером, когда принцесса уснет, принеси ее ко мне сюда спящей, пусть послужит мне.

— Это легко, хозяин, — сказал человечек, — но для тебя это может быть опасно. Если кто узнает, тебе несдобровать.

Но приказ солдата он все-таки исполнил. И когда пробило ровно полночь, человечек внес в его комнату спящую принцессу.

— Ах вот ты где! — крикнул ей солдат. — А ну быстро принимайся за работу! Принеси-ка метлу и подмети всю комнату.

Околдованная принцесса в полусне сделала все, как он сказал, — принесла метлу и подмела комнату. А солдат уже уселся в кресло и протянул ей ноги.

— Сними с меня сапоги, — приказал он.

Принцесса сняла с солдата сапоги, а он бросил их ей в лицо. Девушка подобрала сапоги и вычистила их до блеска. Все приказы она выполняла молча, с полузакрытыми глазами, ни словом не переча ему, и ее покорность взволновала солдата, как никогда прежде, поднялся его дух и окреп. Он внимательно оглядел нежнейшее создание — принцессу, что стояла перед ним. Одетая в одну батистовую рубашку, босая, она дрожала от холода. Больше всего на свете солдату хотелось на этом же месте лишить ее девственности, но он не решился на такую дерзость. Слишком уж рискованно было делать короля дедушкой.