Венский кружок. Возникновение неопозитивизма

Но в таком случае теперь уже нельзя говорить, что философия прежде всего имеет дело с квазисинтаксическими предложениями и что благодаря их переводу в чисто синтаксические предложения проблемы разрешаются или, по крайней мере, проясняются, о чем Карнап так много говорил в «Логическом синтаксисе языка». Если квазисинтаксические предложения не являются чисто семантическими, то тогда они представляют собой квазилогические предложения. Последние сначала должны формулироваться как семантические преложе-ния и только после этого могут быть формализованы. При этом нельзя обойтись без обращения к значению, к связи с предметами. С помощью одного синтаксиса, посредством анализа только отношений между знаками, посредством перехода от содержательного к формальному способу речи нельзя, в общем, сделать проблемы более ясными.

Теперь языковые формулировки в значительной мере зависят оттого, в какой мере прояснены предметные связи. Если знаменитое высказывание Кронекера о натуральных и других числах (см. выше, с. 101 — 102) становится более ясным благодаря его переводу в предложение, говорящее о разнице между исходными и определяемыми знаками, то это обусловлено также тем обстоятельством, что Вейер-штрасс и Мирей доказали сводимость всех чисел к натуральным числам. Что же касается заявленного преимущества формального способа речи по сравнению с содержательным, т. е. синтаксического по сравнению с семантическим, то здесь оказывается справедливой критика Миллем «известного афоризма Кондильяка, согласно которому наука есть не что иное или почти не что иное, как язык, из которого мы черпаем новые названия для одного и того же способа открытия природы и свойств вещей; напротив, верно то, что нельзя найти правильных наименований, если не знать природы и свойств вещей. Нужно ли говорить, что никакие мыслимые манипуляции с именами не способны дать ни малейшего знания о вещах и что с помощью имен мы можем получить лишь то знание, которое у нас уже было?»¹³³. То же говорит и сам Карнап¹³⁴: «Синтаксическое преобразование определенных элементов языка науки опирается, конечно, на свободно избираемые постулаты. Но такие постулаты могут оказаться плодотворными лишь тогда, когда они опираются на эмпирические результаты конкретного научного исследования». Во всяком случае, постулаты, касающиеся исходных знаков, посредством которых могут быть определены другие знаки, предназначены для такого синтаксического преобразования (хотя в математике и не идет речь об эмпирических результатах).

Но в качестве квазисинтаксических Карнап рассматривает также разнообразные предложения, не обладающие собственным смыслом, как, скажем, синтаксические предложения, говорящие об отношениях обозначений. Для квазисинтаксического предложения его формулировке в формальном способе речи сопоставляется его формулировка в содержательном способе речи, которая и образует его собственный смысл¹³⁵. Так, предложение «Каждый звук обладает определенной высотой» само по себе не означает: «Каждое обозначение звука содержит обозначение его высоты»¹³⁶ или предложение «К изначально данному относятся воспринимаемые качества, например цвета, запахи и тому подобное» не равнозначно синтаксическому предложению: «К исходным дескриптивным знакам относятся знаки ощущений, например обозначения цветов, запахов и тому подобного»¹³⁷. Здесь просто к высказываниям о предметах добавляются высказывания об их обозначениях. Они не образуют действительного смысла первых, но вносят изменения в смысл предложений, говорят нечто иное: говорят не о предметах, а об их обозначениях. Предложения «Луна есть вещь», «Пять есть число» что-то говорят о классах предметов; напротив, «‘Луна’ есть название вещи», «‘Пять’ есть числительное» говорят о соответствующих обозначениях. Ясно, что когда от содержательного способа речи переходят к формальному, предметные проблемы исчезают¹³⁸ — не потому, что оказываются псевдопроблемами, а потому, что их оставляют в стороне. Конечно, если говорить не о числах, а о числительных, то не возникнет никаких вопросов по поводу того, что такое числа. Однако они появляются при семантическом рассмотрении, когда спрашивают о том, что обозначают числительные. Предложение «Числа есть классы классов вещей» Карнап в «Логическом синтаксисе языка» рассматривал как квазисинтаксическое предложение, смысл которого выражается в синтаксическом предложении: «Числительные являются обозначениями классов 2-й ступени»¹³⁹. Однако большая работа, проделанная Фреге и Расселом, была бы излишней, если бы здесь видели только языковой постулат, отличный от постулата: «Числительные являются выражениями нулевой ступени»¹⁴⁰. Как сам Карнап предостерегал против «беспечного» употребления слова «бессмысленный»¹⁴¹, так нужно предостеречь и против беспечного употребления слова «псевдопроблема». Слишком просто объявить неудобные вопросы бессмысленными или псевдопроблемами за счет того, чтобы от рассмотрения предметов перейти к рассмотрению их обозначений, т. е. чего-то совершенного иного.