Венценосные супруги. Между любовью и властью. Тайны великих союзов

Фридрих Вильгельм, которому пришлось выступить просто-напросто статистом, возлагал на супругу последнюю надежду. Сумеет ли она смягчить требования французов? В этом решающем маневре королевская чета проявила поразительную наивность. Наполеон не был дураком. «Я не сделаю ради прекрасных глаз королевы Пруссии того, что не мог позволить по дружбе вашему императору Александру», – заявил он одному из советников царя. Любезность Луизы не могла бы смягчить имперскую волю. В связи с этим Наполеон заверил свою жену Жозефину: «Мне пришлось обороняться, поскольку она пыталась выжать из меня кое-какие уступки ее мужу, но… я держусь своей линии… Я как клеенка, по которой все это только скользит. Мне слишком дорого обошлось бы быть ее поклонником»[174]. И в заключение император добавил, что женщины в политике бесполезны: «Государства идут к собственной гибели, как только женщины вмешиваются в управление делами».

Разочарования

Такая череда унижений и испытаний могла бы разбить не одну пару. Но брак Фридриха Вильгельма и Луизы она лишь укрепила. Судя по записям прусской королевы, их счастье не пострадало. «Король, лучший из людей, – признавалась она, – самый лучший и любимый как никогда… Мне сладко осознавать, что… с годами он стал более близким благодаря моей глубокой любви. Мы стали одним целым, и воля одного – это воля и другого».

Счастливая в браке – в 1808 г. и 1809 г. родились последние двое детей – Луиза так же ясно мыслила в политике. Падение Пруссии, считала королева, произошло по внешним причинам. Наполеоновские войска обрушились на королевство, ошибочно полагавшее, что оно так же неуязвимо, как в былые времена. Королевская чета теперь это поняла. «Мы почивали, – написала Луиза, – на лаврах Фридриха Великого, который, властвуя в свой век, создал новую эпоху. Мы не шли с ней в ногу, и потому она затопила нас. Никто не удостоверяет это яснее, чем король».

Фридрих Вильгельм и Луиза разделяли горькое чувство в отношении царя. После Тильзитского мира они ощущали, что Александр бросил их. Они упрекали его в «долгом молчании» – он не написал им даже самого короткого письма – и, самое главное, в верности Наполеону. Когда первые неудачи в Испании подтолкнули Австрию к тому, чтобы возобновить борьбу против Франции, Наполеон, осознавая опасность, созвал осенью 1808 г. в саксонском городе Эрфурте своих немецкого и русского союзников. Кенигсберг, где жила королевская чета, находился на пути царя. В письмах, предшествовавших встрече, Луиза снова призвала Александра к сопротивлению, советовала ему не поддерживать Наполеона против Австрии. «Будьте начеку с этим искусным лгуном и прислушайтесь к моим словам, ведь я хлопочу только ради вас и вашей славы… Не позволяйте втягивать себя в какое-либо предприятие против Австрии». Луиза апеллировала к мужеству Александра, к его благородству и их дружбе.

Долгожданная встреча состоялась 18 сентября и принесла Луизе немало боли. Александр повторил свой отказ вступить в союз с Австрией и остался равнодушен к увещеваниям королевы. А та придала их политическим разногласиям сентиментальный оттенок. Всегда уверенная в своей красоте и неотразимости Луиза обнаружила, что та больше не действует. Раньше она идеализировала Александра, считала, что влюблена в него, теперь же она видела перед собой сфинкса, которого более заботили интересы собственной страны, нежели возможность угодить очаровательной женщине и заодно требовательной правительнице. Луиза, которая не раз справлялась со слабовольным мужем, не смогла на сей раз убедить того, кого считала своим воздыхателем. «Он не знал, как любить меня, – признавалась она близкой подруге, – он не знал, что такое настоящая любовь, что это – любовь душ». Казалось, что давным-давно было время – хотя прошло от силы год или два, – когда Луиза повторяла, что верит в него, как в Бога, что надобно его «узнать, чтобы поверить в него до конца», что у него «счастливое влияние» на ее существование, что она «сердцем и душой» принадлежала ему. Теперь же она говорила, что «Господь поставил его на моем пути словно злого демона».