Вепсы. Очерки этнической истории и генезиса культуры

Очень важно, например, отметить, что столь характерные для древневесской курганной культуры зооморфные бронзовые (иногда биллоновые) украшения, выполненные в традициях так называемого звериного стиля и изображающие птиц, коней и т. п., находят себе аналогии в мотивах художественной керамики вепсов, в частности в детских игрушках. Некоторые из этих сходных мотивов встречаются в вепсской деревянной резьбе. Так, геометрический рисунок в виде трех- и четырехступенчатой пирамиды («орнамент городками») встречен среди курганных находок как мотив отделки ножен и оковки копья,а этнографически зафиксирован на резных наличниках окон и изредка также в старинных образцах художественного тканья.

Судя по обилию зооморфных изделий в составе курганных инвентарей, образы животных занимали почетные места в фольклоре, мифологии и религии древней Веси. Наряду с распространением христианства (или вопреки ему) среди древних вепсов прочно держались и древние языческие верования. Видимо, можно вполне уверенно говорить о культах некоторых водоплавающих птиц (утки, лебедя), о культе медведя, коня, следы чего, хотя и бледные, прослеживаются в этнографическом материале (например, определенные табу слов: медведя, скажем, не называли его собственным именем kondi, а лишь иносказательно sur’-oz 'большелобый’). Существовал у древней Веси и культ предков, о чем говорят сами курганные насыпи, пережитки которого зафиксированы в виде вепсских поверий о домовом (perfizand), а также в представлениях карел-ливвиков, которые, по свидетельству А. В. Елисеева, помнили о курганах и рассматривали их как могилы предков.

Приведенный краткий перечень соответствий, прослеживаемых по археологическим и этнографическим материалам (всего таких фактов мы насчитали более двадцати), может служить одним из серьезных доводов в пользу признания курганной культуры Межозерья весской п, далее, в защиту тезиса о существовании прямой генетической связи этой культуры с культурой позднейших вепсов.

6

Конкретное знакомство с материалами курганной культуры Межозерья позволяет теперь вновь обратиться к вопросам собственно этнической истории, к выяснению этнической принадлежности этой культуры, ее связей с другими культурами, к вопросам об ее общих и локальных особенностях, о ее роли и значении в этнической истории Севера. В этой связи нам приходится снова подойти к решению проблемы самобытности этой культуры, припомнив, кстати, мнение А. А. Спицына на этот счет, который полагал, что «обнаруженная ... культура должна быть обособлена от соседственных культур того же времени».

Само собой при этом должно быть понятно, что не все предметы (мы в данном случае намеренно говорим лишь о предметах и опускаем чрезвычайно важные данные о погребальном обряде) могут выявлять особенности местной культуры. Например, железные ножи из Приладожья, по компетентному заключению Б. А. Колчина, совершенно аналогичны найденным на Киевщине, Смоленщине или в Поволжье. Точно то же следует отнести и к ряду других вещей, в частности к таким предметам вооружения, как топоры, копья, мечи. А. М. Линевский добавляет к этому перечню бронзовые зооморфные подвески, трубчатые игольники, спирали и т. д., указывая на тот факт, что они встречаются по всей Новгородской земле и не являются специфичными в культуре местного населения.

Положение, однако, не безнадежно: учитывая общий характер, общий тип некоторых вещей, находимых на широких пространствах Севера или даже за их пределами, имеется возможность констатировать даже в этих случаях настолько существенные местные отличия, наблюдаемые в деталях, что практически осуществимо выявление комплекса предметов, составляющих особенность и своеобразие курганной культуры Межозерья. Даже не касаясь большинства названных категорий предметов, можно привести довольно длинный список вещей, которые не встречены нигде, кроме изучаемого района. К ним относятся цельножелезные очажные лопаты, небольшие точильные бруски с отверстиями, трехзвенные удила без псалиев (Бранд., XIII, 10) ,небольшие сковороды или тарелочки из бронзы (Бранд., IX, 3), круглые слабо орнаментированные пряжки, в частности с длинными язычками (Бранд., II, 5, 7), полые подвески в виде уточек с привесками в форме утиных лапок двух типов (Бранд., III, 12. Равд., XV, 35; XI, 11), литые плоские привески, изображающие животных (оленей? собак?) с растопыренными ногами (Равд., X, 9), украшения в виде птицы, напоминающей тетерку (Бранд., III, 25), орнаментированные копоушки с двумя привесками (Бранд., V, 2) и т. д. (рис. 9).