Вепсы. Очерки этнической истории и генезиса культуры

Однако этот взгляд едва ли может быть подкреплен фактическим материалом. Данные современного вепсского языка решительно свидетельствуют против него. Мы можем категорически утверждать полное единство вепсского языка, деление которого на диалекты является весьма условным, а различия между ними принципиально незначительны. Взаимное понимание представителей северного (шелтозерского), среднего (шимозерско-корвальского, а также пондальского) и южного (сидоровского) диалектов нисколько не затруднено. Само это подразделение имеет чисто условное, научное, если можно так выразиться, книжное происхождение. Население этого подразделения не знает (в отличие, скажем, от мордвы, которая делит свой народ на эрзю, Мокшу и т. д.; или марийцев, подразделяющихся на луговых и горных, и т. д.). Языковеды не видят никаких оснований для выделения в особую по языку группу белозерских вепсов (пондальско-куйская группа), так как все местные различия здесь не выходят за рамки того, что обычно и нормально для говора.

В связи с поставленным вопросом исключительное, принципиальное значение приобретают материалы, недавно опубликованные Л. А. Голубевой. Речь идет раньше всего об уже упоминавшемся Кпснемском могильнике, расположенном на северном берегу Белого озера и датированном исследовательницей X — серединой XI в., в котором обнаружены захоронения с юго-западной ориентировкой костяков, а погребальный инвентарь (наконечник копья, стрелы, круглая бронзовая подковообразная пряжка и литая четырехугольная с перемычкой, бруски для точки ножей, бронзовая копоушка, по-видимому бусы, а также керамика) определенно сближается с выявленным в Межозерье. Сама исследовательница весьма осторожна в своих выводах, предполагая, что «в этническом отношении состав погребенных был, вероятно, смешанным» и указывая на возможность присутствия в этом могильнике славянского компонента. Нам, однако, кажется допустимым временно отвлечься от этого последнего обстоятельства, которое представляется вероятным, и особенно оттенить типологическую близость киснемских находок с межозерскими. Сделать это тем более необходимо, что, судя по имеющимся данным, материалы киснемского могильника предстают перед нами не в виде изолированной находки, а как будто укладываются в определенную систему памятников, размещающихся в районе Белого озера.

В западном Белозерье также известны курганы, вещи из которых явственно обнаруживают близкие аналогии с Межозерьем, а ориентировка погребений головой на юг определенно сближает эти памятники. Мы уже упоминали о курганных погребениях в нижнем течении Шексны, в верховьях Суды и на Колпи (раскопки Г. П. Гроздилова 1929 г. и Н. В. Тухтиной 1960 г.). Характер находок в них, а также южная или близкая к ней ориентировка костяков допускают сделать не лишенное вероятности заключение о близости и даже, быть может, идентичности культуры местных групп Веси с теми формами, что установились в Межозерье. Наконец, что особенно существенно подчеркнуть, по сообщению Л. А. Голубевой, «работами Белозерской экспедиции у истоков р. Шексны на месте, указанном в летописи Троицкого Усть-Шекснинского монастыря как «Старое городище» града Белоозера, раскопано славянское городское поселение XI–XIV вв., протянувшееся вдоль берега реки почти на 1.5 км. Ему предшествовало более раннее поселение X в., в культуре которого можно отметить и местный, неславянский элемент и связать его с Весью». Дальнейшие раскопки позволили Л. А. Голубевой внести ряд уточнений в представления о дославянском поселении на месте древнего Белоозера. Как полагает исследовательница, существует родственная близость находок из нижнего горизонта поселения с материалами курганов юго-восточного Приладожья. Именно типологические и хронологические совпадения стали важной составной частью аргументации в пользу определения этнической принадлежности жителей этого поселения. Отсюда следует, что предположения о какой-то обособленности белозерской группы Веси менее вероятны, чем мысль о единстве всего народа и его культуры.

Культура древневесских курганов занимала, следовательно, весьма обширную территорию, хотя и значительно меньшую, чем это представлялось С. К. Кузнецову. Уже одно это обстоятельство, не говоря о других, позволяет более конкретно поставить вопрос о типе этнической общности, в которую сложился народ, создавший курганную культуру Межозерья, чего мы отчасти касались выше. Исходя из факта развития у Веси изучаемой поры феодальных отношений, мы имеем все основания для того, чтобы говорить о консолидации этого народа в этническую общность относительно высокого типа, а именно в феодальную народность.