Верь мне!

Автоматически повинуясь, Лу закрыла дверь и бессильно опустилась на стул.

— Надо полагать, ты считаешь, что я должна была удивиться, увидев тебя здесь?

— Я… я… просто не знаю, что и думать, — откровенно ответила Лу. — Такое совпадение слишком странно, чтобы оказаться реальностью. Вы… как будто не узнали меня, когда нас познакомили. Но я поняла, что вы, наверное, знали… вы так и сказали… из какого-то упоминания обо мне в письме мистера Брайента.

— Не просто в письме, лапочка! В письмах — множественное число! — Анжела села и лениво-изящно налила себе чаю. — Не буду притворяться, будто меня не удивило известие о том, что ты оказалась здесь, в Ридли-Хиллз. В конце концов, Стив не глуп, и следовало бы ожидать, что он проявит осторожность, нанимая какую-то незнакомку, как по-твоему? Я могу сделать только один вывод — ему ничего не известно о твоем некрасивом прошлом, Луиза.

Румянец смущения на щеках девушки сказал ей все, что она хотела узнать.

— Значит, ты ему ничего не сказала? Я так и подумала…

Анжела рассматривала девушку с насмешливым презрением, и та не выдержала:

— А почему я должна ему что-то рассказывать? Мне нечего рассказывать — нечего! Вы знаете, что я не переправляла те цифры и не брала тех денег, так ведь? Вы знаете это, Анжела! И гораздо лучше меня!

— Ничего я не знаю! — отрезала Анжела. — Но я знаю другое: ты изо всех сил стараешься втереться в доверие к Стиву Брайенту. Так вот, я попрошу тебя с этой минуты воздержаться от своих притязаний. Право же, это слишком! Сначала Дик Уоринг, теперь Стив…

— Но это же неправда, — прошептала Лу. Ее терзала боль от напрасных подозрений.

— Правда, милая Луиза! Ты думаешь, я не умею читать между строк? Сначала Стив просто упомянул о новой гувернанточке. Но когда твое имя стало встречаться все чаще, я поняла, что ты затеяла. — Анжела помолчала, разглядывая чаинки на дне чашки, потом снова наполнила ее. — Конец наступил — я имею в виду конец для тебя, — когда он поручил мне купить для тебя к Рождеству кофточку-двойку. И даже оговорил, какой оттенок выбрать. — Она невесело рассмеялась. — Ох уж эти мужчины! Бедняжки так мало о нас знают! Как бы то ни было, я решила, что пора мне самой приехать и посмотреть, что здесь происходит.

Лу хранила упрямое молчание. Анжела заговорила еще суровее:

— Ну, кисонька, игра окончена. Стив мой, слышишь! И моим останется! Не думай, что я считаю тебя соперницей — достаточно взглянуть на Стива, чтобы убедиться в том, что ты для него ничего не значишь. Но ему достаточно неприятно, когда навязчиво демонстрируют эту настырную привязанность. Разве не так? Ты ведь не хочешь поставить его в неловкое положение, показывая собачью преданность, которая никогда не получит взаимности? Советую тебе как можно реже попадаться ему на глаза. — Анжела зевнула и снова откинулась на подушки. — Я уверена, что ты сможешь вдвое сократить эти занудные занятия в его кабинете, — шелковым голосом подсказала она.

Лу чувствовала, что вот-вот расплачется. Тяжело любить без всякой надежды на взаимность. Но когда твои сокровенные мысли извлекают на свет божий, жестоко крутят так и эдак, безжалостно осмеивают, — это невыносимо. Ее вопрос не относился к их разговору, но надо было что-то говорить, и Лу спросила:

— А как же Дик?

— Дик? А что Дик? О, он все еще крутится вокруг меня и надоедает бесконечными объяснениями в любви. Не то чтобы он мне противен. Нет! Но Дик — мелкая рыбешка. А вот Стив — добыча стоящая. Ты не забывай, что я не люблю, когда охотятся в моих угодьях. Понятно, дорогуша? И пожалуйста, закрой за собой дверь, когда будешь уходить. Я хочу хоть немного поспать после этого жуткого поезда.

Лу поняла, что ее благосклонно отпускают и с облегчением вздохнула. Пробираясь в уединение своей комнаты, она вся дрожала от обиды и унижения.

Настал день Рождества, жаркий и безоблачный. Солнце застыло на сияющем оранжевом небе, и к полудню над выжженной и иссушенной землей стояло горячее марево.

Даже присутствие Анжелы не омрачило для Лу ожидания праздника. В тот вечер мужчины уселись за стол в приподнятом настроении. Трапеза проходила неспешно и была необычайно вкусной. А Стивен Брайент преподнес сюрприз — шампанское, да еще ледяное. Затем все стали обмениваться подарками, рассматривать их. Разноцветная оберточная бумага смешалась с мусором от хлопушек и бумажных маскарадных шляп, разбросанных по столу. Бант и Энди все еще не сняли своих шляп из гофрированной бумаги, и они лихо сидели на их головах, закрепленные под подбородками резинкой. А Джим, преисполненный чувства собственного достоинства, вообще отказался надеть доставшуюся ему шляпу!