Читаем Верь мне (СИ) полностью

Арина вышла в коридор. «Ну вот засранец! Опять душу разбередил…» Прислонившись к окну, она смотрела, как зеленая густая листва содрогается от ударов капель, и вспоминала двадцатипятилетней давности день. Да, тогда тоже шел дождь. Но им было не до него — они шлепали по теплым лужам и смеялись как дети, до нитки промокшие целовались посреди улиц, пока другие, кляня непогоду, прятались под зонтами и ютились под железными навесами остановок. Счастливые они тогда были… А сегодня она, законная жена, сбегает от собственного мужа при виде любовницы. Дожилась! Арина всхлипнула и тут же, будто испугавшись, что кто-нибудь увидит ее плачущей, вытерла слезы. Только не остановить их уже, все текут и текут, словно все эти годы только и ждали подходящего момента.

Больно. От воспоминаний этих, от сожалений его, от прихода Ланки… Даже сейчас судьба смеется над ней, бестолковой! «Сидишь у его постели? Забыла о себе, о работе? Возомнила себя верной боевой подругой? По душам говорите, вспоминаете, жалеете? Так вот тебе правда! Длинноногая, в неприлично короткой юбке, да еще почти в два раза тебя моложе — вот она правда!» А ведь Арина всегда гнала от себя ревность. Запрещала себе плакать и мечтать, что Горский одумается когда-нибудь и к ней вернется. Другие борются, воюют с соперницами, а она бестолковая — воевать не умеет. Да и какой смысл? Насильно мил не будешь. Арина же смирилась. Расстались и расстались, у него давно своя жизнь, а у них с Ликой — своя. «Ты меня еще любишь?» Спросил так, будто это имеет какое-то значение. «Какой ответ ты ждешь, Саша? Какая разница, если завтра тебя выпишут, и ты убежишь к своей Лане…»Арина слышала, как Горский звонил недавно кому-то из своих — просил найти ему квартиру на пару месяцев. Это она, наивная, надеялась после больницы забрать его к себе в отель, а ему уже нашли, наверное, жилье, и будет жить он там со своей Ланой. А про жену и слезы ее, пролитые над ним, умирающим, забудет очень быстро. Ее удел делить с ним горе — для радостей у него найдутся другие. Ну хоть бы душу не бередил напоследок — больно же. И слезы не остановить.


***

— Что она здесь делает? — раздалось сразу же, как только за Ариной закрылась дверь.

Милая улыбка на лице вошедшей девушки сменилась злостью. И сейчас ни «здравствуй» тебе, ни «как ты тут, любимый» — стоит как фурия, ручки сложила и требует… Чего, кстати, требует? Объяснений? Оправданий? Может, надо еще извиниться перед ней за то, что жена рядом оказалась? Ох, Лана, не лезла б ты со своей ревностью! И сам сейчас злой до чертиков, и единственное, чего хочется — это пойти догнать жену, заглянуть в глаза ее и убедиться, что вспышка боли в них ему только показалась.

— Ты мне еще сцену ревности тут устрой. Тон смени, Лана.

— Горский, что она здесь делает?

Не унимается девочка. Не понимает, что подобное поведение на пользу ей не пойдет.

Горский спешно искал выход из сложившейся ситуации… Так не вовремя Ланка появилась, а там, за дверью, плачет сейчас его Аришка. А может, только показалось, и она не плачет, а действительно вышла Лике позвонить? Ну да, Лике… Самое время.

— То, что обычно делают нормальные женщины, — выдавил Горский, — находятся рядом в трудную минуту.

— А я ненормальная, значит? Ты даже не соизволил сообщить мне о пожаре!

— А ты за неделю могла б уже и сама поинтересоваться, куда исчез твой мужик. Если, конечно, тебе это интересно было.

— Я звонила тебе, ты не отвечал!

— И ты успокоилась.

— Нет, я не успокоилась! Я приехала! И что я вижу? Опять ее машина возле нашего дома! Я приезжаю сюда — и она здесь! Саша?

— А больше ты ничего не увидела? — не выдержал Горский и прикрикнул на Ланку. — Того, что дом сгорел, например? Того, что я в больнице? Я вообще-то чуть не сдох — не хочешь поинтересоваться, как я себя чувствую, к примеру?

— Не слепая, вижу, что неплохо чувствуешь. Очень неплохо!

Красивая бестия, даже когда злится. Но чужая, не родная и не уютная, как его Аринка. Горский к себе прислушался — а ведь как ни странно, но ни обиды, ни претензий, что раньше не пришла, к Ланке нет. Могла б она и вовсе не приходить — пожалуй, даже лучше было б. Он-то за неделю о ней даже не вспомнил.

— Знаешь, Лан… Ты уходи, ладно? Совсем уходи.

— В смысле?

— Мы расстаемся.

— Что?!

Злость как-то сразу приутихла в ней, на красивом личике мелькнуло непонимание. А Горский понял, что выпалил это случайно, не задумываясь. Но вот сейчас почему-то стало легче. Будто бы нашел единственное верное решение большой головоломки, в которую много лет тому назад превратилась его жизнь.

— Ты бросаешь меня? — растерялась Лана. — Из-за нее? Саш… Но она же старая…

— Дура ты, Ланка.

— Так тебе сейчас просто повод нужен был прикопаться ко мне, да? И давно вы с ней вместе?

— Мы не вместе.

— Тогда почему?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Табу на вожделение. Мечта профессора
Табу на вожделение. Мечта профессора

Он — ее большущая проблема…Наглый, заносчивый, циничный, ожесточившийся на весь белый свет профессор экономики, получивший среди студентов громкое прозвище «Серп». В период сессии он же — судья, палач, дьявол.Она — заноза в его грешных мыслях…Девочка из глубинки, оказавшаяся в сложном положении, но всеми силами цепляющаяся за свое место под солнцем. Дерзкая. Упрямая. Чертова заучка.Они — два человека, страсть между которыми невозможна. Запретна. Смешна.Но только не в мечтах! Только не в мечтах!— Станцуй для меня!— ЧТО?— Сними одежду и станцуй!Пауза. Шок. И гневное:— Не буду!— Будешь!— Нет! Если я работаю в ночном клубе, это еще не значит…— Значит, Юля! — загадочно протянул Каримов. — Еще как значит!

Людмила Викторовна Сладкова , Людмила Сладкова

Современные любовные романы / Романы